Организация ВОС крупным планом
Если я не могу решить проблему, то я найду человека, который ее решит
Главный редактор журнала Александр Иванович Лапшин встретился с Еленой Андреевной Сониной - председателем Саранской местной организации Всероссийского Общества Слепых. Елена Андреевна по нашей просьбе начала с рассказа о своей биографии.
- У меня вторая группа по зрению с детства, то есть я такая родилась.
- Вы в Саранске сейчас живете?
- Да, я и родилась в Саранске, и училась в Саранске, и замуж вышла в Саранске, и ребенка родила там же. В детстве я ходила в специализированный садик. Он и по сей день функционирует, туда принимаются дети как с инвалидностью по зрению, так и просто с плохим зрением.
- А совершенно слепые дети тоже есть?
- Совершенно слепые есть, но в сад они не ходят. У нас, как правило, совершенно слепые дети сидят дома. Я думаю, родители боятся доверять своих детей сторонним людям. Как бы их не заверяли, что все будет хорошо. Маленький ребенок, который не видит абсолютно ничего, он вырастает, и гиперопека родителей прослеживается. Есть много молодых людей, которых мамы очень сильно опекают. То есть эти молодые люди, 20 лет, 30 лет, и они самостоятельно не ходят, несмотря на то, что посещают центры реабилитации. Это ужасно, я пытаюсь с этим бороться, с кем-то получается. Но, как правило, родители – это такая стена непробиваемая, которые ни в какую не хотят отпустить свое чадо одно по улице, они очень боятся. Им пытаешься доказать, что это лучше будет для их ребенка, что родители не вечны, что рано или поздно ребенок останется один, и он будет совершенно беспомощный, потому что он не привык жить самостоятельно, но…
- Но это будет для дома инвалидов кадр.
- К сожалению, это так, хотя, есть такие примеры, что ребята абсолютно, тотально слепые, они не просто передвигаются, замечательно ориентируются, они ездят по всей стране, участвуют в конкурсах, мероприятиях, концертах. Учатся, ведут очень активную, полноценную жизнь.
- И хоть одну мать удалось убедить, нет?
- Есть у нас одна девочка, 20 с небольшим ей лет. Она была очень замкнутая, очень закрепощенная, всего боялась. Я долго с ней работала, и через полтора года я посмотрела на нее и увидела, что это красивая девушка, которая нравится молодым людям, она начала ходить в театры, участвовать в мероприятиях. Мне стало очень радостно.
- Наверное, надо, чтобы мать научила свою девочку, допустим, чистить картошку, жарить мясо. Этой девочке предстоит стать женой, стать матерью, хозяйкой дома.
- Самое интересное, что вот эти девочки слепые, которые не ходят самостоятельно, дома они делают практически все. То есть они умеют готовить, убирают квартиру, даже моют окна, в общем, могут делать всю домашнюю работу. Единственная проблема в том, что они не выходят на улицу самостоятельно. Все-таки нужно быть разумным человеком и понимать, что ты же хочешь своему ребенку лучшего. Но, к сожалению, есть люди, которые после Волоколамска, Центра реабилитации, приезжают в город, и снова никуда не ходят. И они снова теряют эти навыки.
- Елена, а вот у вас в Саранске проводится работа с целью научить незрячих свой район освоить, ближайший магазин, поликлинику?
- Вы знаете, что касается социальных работников, они такую работу не проводят. Ну, мы со своей стороны помогаем и научиться ориентироваться в своем районе, показываем какой-то маршрут, В дальнейшем мы хотим, чтобы другие члены нашей организации, инвалиды по зрению, которые умеют ориентироваться и которые имеют остаточное зрение, помогали своим.
- Результат какой-то есть? Чтобы вот кто-то совсем не умел ориентироваться, а побывал в Волоколамске, и потом вы взялись за него, и теперь он и в поликлинику дорогу знает, и в ближайший магазин.
- Есть люди, и не только молодые ребята, но и люди уже в возрасте, которые после Волоколамска приезжают, и здесь главное – не оставить их в этот момент без внимания. Главное, не упустить этот момент. Недавний пример – это один молодой человек, который уехал в Волоколамск, прошел курс реабилитации и поступил у нас в Курское музыкальное училище. Мы с ним поддерживаем тесную связь, он очень активный, общительный, жизнерадостный, несмотря на то, что достаточно плохо видит. У него большие планы на будущее, и я считаю, что такие и должны быть люди.
- Ну, вот мы немножко отвлеклись. А теперь Вы о себе дальше рассказывайте.
- После детского сада я пошла в обычную общеобразовательную школу.
- И как вам там было?
- Да вы знаете, бытуют различные мнения, в частности о том, что ребенку инвалиду очень сложно учиться в обычной общеобразовательной школе. Я всегда опровергаю это, хоть мне и, как правило, не верят. Но я училась, у меня был замечательный класс, замечательный коллектив, замечательная преподавательница. Я была одна, и никаких насмешек, никаких издевательств, ничего такого не было. Причем, я училась в одной школе, потом мы переехали, я перешла в другую обычную общеобразовательную школу. Я перешла уже туда в 9-м классе. Мне было страшно переходить, но получилось так, что класс был снова замечательный, доброжелательные ребята, мне всегда помогали, у меня никаких проблем с этим не было совершенно.
- Елена, а вот как вы думаете, в чем тут дело? Потому что вообще в Саранске более спокойная обстановка, более доброжелательные, недерганые люди, не как, допустим, в Москве?
- Я думаю, во-первых, да. Город у нас спокойный. Несмотря на то, что более 300 тысяч жителей в нашем городе. Ну, во-вторых… наверное, даже не, во-вторых, а во-первых, все зависит от родителей. Когда родители меня воспитывали, они не делали акцент на том, что я плохо вижу. Они не говорили: «Ой, ты наша бедненькая, несчастненькая». То есть я воспитывалась как нормальный ребенок, играла во дворе со своими сверстниками и вообще не общалась с детьми инвалидами. Я начала общаться, когда у нас при Райсобесе организовали клуб. Мы там занимались всякой разной интересной деятельностью. Там объединили детей-инвалидов. Там были все. разного возраста. Мы ездили в Москву, в Детский орден милосердия, Школа взаимной человечности, вот с этого и началась такая, наверное, моя деятельная жизнь.
- В основном были девочки или мальчишки тоже были?
- Ну, девочек было больше. Но мальчиков было тоже немало. В принципе, по региональным организациям вообще женщин больше, но если брать молодежь, девочки, они активные по-своему, но мальчики активные в плане завести какие-то отношения и сразу жениться, все серьезно.
- Так, и вот Вы окончили школу…
- Нет, здесь я еще не окончила школу. Получилось так, что оканчивала школу я уже не обычную общеобразовательную, а Учебный консультационный пункт для слепых и слабовидящих детей. Я тоже очень рада, что я туда попала, потому что люди, с которыми я там повстречалась, до сих пор очень, очень дорогие для меня люди. В частности, моя учительница.
- А учились так, что система брайля не очень-то была знакома?
- Да, я систему брайля вообще не учила, я вот все собираюсь. Я же вижу, у меня вторая группа. Значит, окончила школу, получила аттестат, и тут встал вопрос о том, что нужно поступать в университет. У меня была мечта, наверное, лет с двенадцати, поступить на юридический факультет. В Москву когда мы выезжали, у меня появилось еще одно такое желание, я думаю – вырасту и построю Детский дом. И отсюда, значит, возникло желание что-то связанное с социальной работой. У родителей было свое видение, они говорили, что мне будет сложно, что там нужно будет много читать, что нужно мне поберечь мое зрение. В общем, в итоге я подала заявление в пединститут. Но потом я забрала документы и подала уже в Саранский оперативный институт на юридический. И вы знаете, я нисколько не жалею. Мне настолько нравилось учиться. К сожалению, я училась заочно. Но я на тот момент вышла замуж, а так я бы с удовольствием училась очно. Я люблю учиться,
- А замуж сразу после школы получается вышли?
- Ой, вы знаете, я замуж вышла достаточно рано. Это большая любовь, в общем. И поступила я заочно. Я все честно учила, даже самые сложные предметы. Я очень была активная девочка еще с самого детского сада. Особенно хочется сказать про наш учебно-консультационный пункт, мы там проводили мероприятия всевозможные. Я всегда принимала самое что ни на есть активное участие. В ВОС вступила в 2002-м году. Мне было 17 лет. Да вы знаете, я вступила даже не по своей воле. То есть можно сказать, что вступила-то не я. Там, где находится моя местная организация, жила моя бабушка.
- Эта бабушка и вступила, да?
- Можно сказать и так. Она предложила мне, моей маме, а я как бы особенно в этом ничего и не понимала, что такое Общество слепых. Как следует я узнала, что такое ВОС, когда пришла туда работать. Председатель, который, к сожалению, умер, царство ему небесное, Неваткин Николай Дмитриевич, он любил очень находить свежих, новых людей. Он у нас был очень интересный человек. А у нас первичная организация находилась вместе с региональной организацией. Я, естественно, заходила к нему здороваться.
- Ну, и, в конце концов, выяснилось, что вот есть у нас такая девочка студентка университета, вот уже молодая мама. И почему бы ей не быть председателем.
- Ну, примерно. Еще до председательствования меня просили помочь проводить какие-то социокультурные мероприятия. Мне очень нравится вести наши концерты, потому что я чувствую своих людей, я их знаю. У нас как-то все тепло так, по-дружески все происходит, и существует контакт с залом. А потом получилось так, что летом 2010-го председатель нашей местной организации написал заявление об уходе. Я помню, как я приставала к председателю региональной организации своей: «Найдите мне работу, найдите мне работу!» Я сидела дома с ребенком, и сама делала попытки, а хотелось работу не абы какую. Все-таки для меня очень важна не зарплата, а важно, чтобы я занималась любимым делом. Николай Дмитриевич пытался помочь. Он со мной поговорил, что я могу, что я хочу. Он мне рассказал, что из себя представляет местная организация. Мне было интересно и, во-первых, потому что я действительно хотела работать. И, во-вторых, потому что это работа с людьми. А я вообще люблю людей, и работать с ними.
- А что больше всего интересным показалось вот в этой работе, которую представил председатель республиканской организации?
- Самое интересное было то, что я до конца не понимала, куда я иду, что это будет. И мне так хотелось узнать, что это такое, хотелось сделать много. Я хотела принести людям пользу. Ну, я и сейчас этого хочу.
- И вот пришла на собрание на это отчетно-выборное, где предполагалось предложить вашу кандидатуру, и начали люди говорить: «Ну, мы эту девочку знаем». Другие говорили: «Она не знает наших проблем». Как это все проходило?
- Кто-то говорил, что многие были рады тому, что молодая, энергичная, пусть не знает, что такое Общество Слепых, но вникнет. Но были и такие, конечно, которые говорили, что молодость – это наоборот плохо. Я выслушала и сказала: «Я хочу работать». Эта фраза: «Я хочу работать», она гуляет, наверное, до сих пор по нашей местной организации.
- Сколько лет прошло?
- Три с половиной года. И могу сказать, что сделала я достаточно. Ну, не одна, конечно, благодаря людям.
- Теперь, наверное, самое время поговорить об организации, что она собой представляет.
- Саранская местная организация. В нее входят не только инвалиды по зрению нашего города Саранска, но еще два района республики. По самым свежим данным в ней состоит 738 человек. Основная часть – это люди пожилого возраста. Я бы сказала, процентов 70. А если говорить о ветеранах Великой Отечественной войны, которые у нас тоже есть, и мы каждый год обязательно навещаем их, у нас их 10 человек.
- У них какие-то проблемы есть? Квартиры тесные, сложные отношения с детьми, бытовые проблемы?
- Что касается квартир, то те, кому положена квартира, они и получают. Ну, я думаю, сейчас так по всей стране. Нормально с этим. Пенсию они получают достаточную. В деньгах сейчас они не нуждаются. Они нуждаются элементарно во внимании. Как правило, с родственниками тоже хорошие отношения. Это люди очень открытые, такие жизнерадостные, несмотря на то, что им кому-то там 90 лет. Это люди, с которых нужно брать пример. К сожалению, они не могут выходить на улицу.
- В основном ваши активисты – это люди, наверное, среднего возраста, 40 там, 50 лет, да?
- Ну, да, где-то так. Но сейчас и молодежь подтянулась к ним.
- Это женщины или мужички есть среди активистов?
- В основном женщины, но есть и мужички у нас, да. У нас есть один мужчина, тоже наша гордость, ему за 70 лет. Он у нас, во-первых, групорг. Во-вторых, спортсмен и принимает участие во всех спортивных мероприятиях. У него первая группа, но остаток зрения есть.
- Вообще в организацию к вам много людей приходит, или только вот эти активисты?
- Очень радостно, что в последнее время увеличилось количество людей, которые приходят и звонят с какими-то различными вопросами, с какими-то различными проблемами. Я долго добивалась того, чтобы инвалиды по зрению, члены моей организации смело могли обратиться ко мне, если у них возникает какая-то проблема. Если я не смогу решить эту проблему, я узнаю, кто ее сможет решить. Или если я не знаю, как она решается, я обязательно узнаю.
Вот недавно обратилась женщина, ей нужно помочь убрать снег, она живет в частном доме. Это семья инвалидов у нас. Есть люди, у которых возникают вопросы по поводу получения индивидуальной программы реабилитации. Либо по поводу каких-то определенных тифлосредств. Есть люди, которые обращаются по поводу путевок, кому-то нужна правовая помощь. Ну, в общем, обращаются с разными просьбами. Администрация на контакт идет по поводу решений каких-то проблем. По поводу помощи, финансирования наших мероприятий они также нам помогают.
- Кстати, институт социальных работников у вас развит?
- Мало инвалидов, которые пользуются услугами социальных работников. Одни, потому что у них есть дети, которые им помогают. Другие сами вполне самостоятельно себя обслуживают. А третьи не доверяют чужим людям.
- Часто не доверяют?
- Немного, но есть такие, которые прямо яростно не хотят впускать чужих людей. Ну, у всех это по разным причинам, кто-то потому, что один раз столкнулся с таким человеком. А кто-то наслушался, может быть.
- Конечно, у вас еще, наверное, людей объединяет художественная самодеятельность.
- У нас замечательная самодеятельность - ансамбль есть свой, солисты, и дуэтами поют, и есть те, кто на баяне играет.
- И опять же, это, в основном, женщины, да?
- В основном да, женщины. Мужчин там очень, очень мало, они у нас на вес золота. Есть баянисты. Но у нас нет гитаристов. Это ощущается, когда мы выезжаем летом в палаточный лагерь. У нас было бы гораздо больше людей, которые ходили бы, если бы могли добираться самостоятельно. Опять-таки, возвращаемся к тому, что люди не умеют ориентироваться, и более того, не хотят. То есть люди уже в возрасте. Не хотят самостоятельно передвигаться, не хотят осваивать компьютер, то есть не принимают ничего нового. Они сидят в четырех стенах.
- А, есть волонтеры, да?
- Конечно, да. Волонтеры – это вообще отдельная наша история, я к ним тоже имею самое что ни на есть непосредственное отношение.
- А как, откуда берутся эти волонтеры? Это кто?
- У нас же организация есть. Ну, начнем с того, что раньше была «Молодая гвардия» «Единой России». А сейчас появилась новая организация – это Союз добровольцев России. А в регионах у них есть свои региональные отделения. У нас тоже есть. Туда входит молодежь. Как правило, это студенты, которые осуществляют вот эту волонтерскую деятельность, они помогают в организации мероприятий, помогают переводить, перевозить куда-то инвалидов. Есть люди, которые курируют направление работы материнства и детства. Человек, который курирует направление патриотического воспитания. Я курирую направление «равные возможности», то есть работаю с инвалидами вообще по республике Мордовия. Обращаемся мы, как правило, по телефону, потому что так гораздо быстрее. Обычно, я говорю, что у нас состоится такое какое-то мероприятие. И мне нужна помощь добровольцев. Форум наш молодежный длится три дня. Например, нужно перед началом встретить ребят и помочь им. Где-то, может быть, помочь организовать чаепитие. То есть, накрыть на стол, налить чаю. Кого-то встретить, проводить. Ну и опять-таки, почистить снег. Они у нас акции проводят, волонтеры наши в рамках месячника пожилых людей и в преддверии дня Великой победы они проводят акцию «Чистые окна». То есть они пожилым людям моют окна. Это, как правило, студенты средних специальных и высших учебных заведений. Мне очень нравится с ними работать, потому что ребята очень открытые, доброжелательные, и они, что мне нравится, приходят не с какой-то жалостью. Они приходят и общаются на равных.
- А у вас в городе, в администрации есть такое - мы не понимаем, зачем это, слепые отдельно, хромые отдельно, надо бы всех объединить. Такие тенденции у вас прослеживаются?
- Да, нотки, наверное, какие-то были. Все-таки удалось донести то, что инвалид по зрению – это инвалид по зрению, и у него одни возможности. У инвалида по слуху совершенно другие возможности.
- У вас в Саранске, наверное, еще много инвалидов по зрению, которые не вовлечены в Общество.
- Да. На самом деле проблема вовлечения членов во Всероссийское Общество Слепых – это не только проблема нашей организации. Это вообще проблема по всей России. Раньше не приходили в Общество слепых потому, что элементарно не знали. Сейчас мы ведем активную деятельность. Мы распространяем информацию о деятельности нашей организации.
- А ВТЭК как-то вы привлекаете к этому?
- На ВТЭКе у нас есть свои стенды, свои листовки. Те работники, которые там присутствуют, так же помогают нам. Многие именно со ВТЭКа узнают о том, что есть такое Всероссийское Общество Слепых. Как идет привлечение? Во-первых, через членов нашей организации, которые рассказывают, как хорошо мы ходим в театры, делаем то-то, а вот мне помогли решить такую-то проблему. И к нам даже приходят люди, которые говорят: «А у меня вот нет инвалидности по зрению, а как я могу вступить в вашу организацию?» Вот это вот особенно приятно. У меня лично были такие случаи. Одну мы приняли женщину, потому что она сопровождала незрячего инвалида. Вот, молодежь – многие очень, особенно те, которые получили инвалидность недавно, они элементарно стесняются того, что много людей узнает о том, что они имеют инвалидность.
- Разве это можно скрыть?
- Вот, тем не менее, Я сейчас говорю о конкретном человеке. Она сидит дома и никуда не выходит. Понятное дело, что она не скрывает. Есть у нас и один мальчик тотальник, который не ходит с тростью, потому что ему кажется, что без трости он не похож на слепого. Ему говоришь - нужно смотреть правде в глаза. Если ты незрячий – это не говорит о том, что ты плохой. Это говорит о том, что ты такой, и учись жить так. Кстати говоря, этот мальчик у нас недавно взял трость в руки, что очень и очень порадовало. Мы очень активно взаимодействуем со средствами массовой информации для привлечения людей к нам. Средства массовой информации показывают, что у нас интеллектуальный конкурс – пожалуйста, и соревнования. И что наши слепые участвуют в соревнованиях по пулевой стрельбе. Когда в первый раз прошел ролик о том, что у нас прошли соревнования по пулевой стрельбе, люди были в шоке. Звуковая винтовка, это отдельная история, я тоже пробовала в КСРК стрелять. Интересно очень, когда я тут смотрела с открытыми глазами, я целилась, то у меня ну, мягко говоря, ничего не получилось. А когда я зажмурила глаза, и уже только на звук, тогда уже да.
- Елена, а как решаются у вас вопросы трудоустройства?
- У нас есть предприятие. Там работает где-то около 40 инвалидов по зрению. На самом деле сейчас очень тяжело устроиться зрячему человеку, человеку без инвалидности с соответствующим образованием. А что уж говорить о людях, у которых есть инвалидность. Хотя, с другой стороны, и от человека тоже очень много чего зависит. Тот, кто хочет, он обязательно добьется. Есть массажисты, кто в поликлинике работает, кто в спортивном центре. Юристы, как правило, не работают. Если работают, то не по специальности. К нам перешел мальчик, он переехал в наш город, вот, и он у нас музыкант, певец, работает во Дворце культуры нашего города. Есть у нас и те, кто работает в университете, есть и библиотекари, директор библиотеки инвалид по зрению. Там программист работает – тоже инвалид по зрению. Есть преподаватели в высших учебных заведениях. Есть и те, кто работает методистами. Один у нас молодой человек устроился помощником библиотекаря аж в духовное училище. У нас есть и индивидуальные предприниматели, и люди, которые занимаются компьютерами. Вот одна у нас занимается преподаванием иностранных языков.
- А они с вами общаются, то есть с организацией?
- Ну, по мере возможности. К сожалению, люди, которые хотят почаще принимать участие в мероприятиях, они работают и вне системы ВОС, и им достаточно сложно в будние дни вырваться с основного места работы. Именно поэтому я стараюсь интересные мероприятия проводить в выходные.
- Мы, наверное, подошли к вопросу, как получилось, что вам захотелось учиться дальше?
- А это же жутко интересно.. У меня в моем городе очень интересная жизнь. Я очень счастлива. У меня есть любимая организация, ну, понятное дело, что не без трудностей. Я обожаю свою работу. Я член общественной молодежной палаты. То есть, я в курсе того, что в республике происходит и в других молодежных объединениях. У меня замечательный сын, замечательная семья, друзья, и плюс еще я когда уезжаю учиться, месяц у меня сессия.
- В Москву уезжаете на месяц?
- Да, я учусь в Академии. Там у меня своя жизнь, насыщенная и кипит, и яркими красками играет. А сюда приезжаю учиться – и здесь все как-то играет по-другому. И тоже все жутко интересно. Хочется вообще на самом деле очень много чего успеть. И я надеюсь, что большинство из того, что я задумала, я успею, сделаю, реализую.
То, чего мы не коснулись, и о чем бы мне хотелось сказать, - это предрассудки некоторых инвалидов по зрению о том, что все вокруг плохие, и никто им не помогает. Это не так. Это из той же серии, что говорят: «Какая нынче молодежь пошла». Хочется просто сказать, чтобы люди жили более активной жизнью, действительно жили, а не существовали. Что не нужно сидеть и слушать рассказы других, как у них все хорошо и интересно. Нужно делать что-то самим. Идите в местные организации, принесите какую-то пользу, или просто посещайте мероприятия, потому, что много тех, кто вообще ничего не делает. Я такой никогда не была сама, и не могу понять таких людей. В общем, хочу сказать - люди, будьте честными, добрыми, порядочными и активными.