СМЕШИНКИ

Владимир Шишлов,

 Воронежская область, село Лискинское

    Исповедь гаечного ключа

Я — рожковый Ключ, но не рогатый,

А порою даже накидной,

Разводным же числился когда-то,

И считаться следует со мной.

Обнимая ласково «губами»

Гайкин стан, отлично вижу сам,

Что приятно шестигранной даме

По резьбе скользить, назло болтам.

Вновь её прижму плотнее к стенке,

Как подушку, шайбу подложу,

И снимаю со знакомства пенки,

Потому что с гайками дружу.

От моей любви красотки тают,

Предлагают кофе мне и чай.

Жаль, проколы в практике бывают,

Коль резьба сорвётся невзначай.

Да, трудна у нас, ключей, работа.

Но поверьте, здесь мы ни при чём.

И желаем только лишь всего-то,

Чтобы жизнь не била нас ключом.

    Куриный бунт

В курятнике наметился разлад.

Собрался сход решать: «Кто виноват?»

Властителю, что правил много лет,

За общий грех пришлось держать ответ.

Подвёл черту задиристый Петух:

«Наш Кочет стар, он курам не пастух!»

Поверя в шквал трескучей чепухи,

Молодки свергли прежние верхи.

Избранник новый был ленив и глуп,

Ему несушки выдали отлуп.

Не стало вовсе пуха и яйца!

Курятник разорился  до конца…

Беда, когда настырный «активист»

У власти лишь за то, что голосист!

      Спасительный недуг

«Где очки?!» — Восклицал безутешно.

Можно вылететь с этим в трубу.

Их полдня проискал, чтоб, конечно,

Обнаружить пропажу на лбу.

Память с возрастом лучше не будет,

Уж  заданий проваленных воз.

Лишь обиды уже не забудет

Надоевший, как кризис, склероз.

Вот  надумал работать в субботу,

Прибежал и упёрся в замок —

Так недуг проявляет заботу,

Подавая тревожный звонок.

Мы на собственном опыте знаем:

Мозг капризен и слишком раним.

День вчерашний легко  забываем,

Ну, а в памяти  юность храним.

Очень трудно держаться достойно…

И скажу по секрету, друзья,

Если жить захотите спокойно,

То тогда без склероза нельзя