В правлениях и местных организациях ВОС
«Мне без современных технологий не обойтись»
Председатель Курской региональной организации ВОС Валентин Твердохлеб уверен, что если бы за день до получения предложения занять этот пост ему сказали, что он когда-нибудь решится на такой поступок, — не поверил бы. Между тем прошло уже без малого восемь лет, как Валентин Викторович руководит Курской РО, сумев за прошедшее время одолеть немало преград и достигнуть серьёзных успехов. А одной из главных своих заслуг он считает создание в родном городе реабилитационного центра для инвалидов по зрению. Мы попросили Валентина Викторовича поделиться с нашими читателями секретами столь успешной деятельности.
— Валентин Викторович, каким образом в наши сложные экономические времена Вам удалось найти средства на создание реабилитационного центра?
— Тайн тут никаких нет. Конечно, Центр вряд ли удалось бы открыть без поддержки губернатора, спонсоров и средств двух президентских грантов, которые нашей областной организации удалось выиграть. Ну и, разумеется, без содействия президента ВОС Александра Яковлевича Неумывакина. Кроме того, мне очень помог наш коллектив, поддержавший мою инициативу. Видите ли, у нас 12 местных организаций, а членов ВОС — 2700. Поэтому я посчитал одной из главных своих задач создание РЦ, в котором с помощью специалистов можно было бы профессионально заниматься реабилитацией незрячих и слабовидящих людей. С помощью генерального директора предприятия «Магнит» Владимира Николаевича Новикова нам удалось отремонтировать полуразрушенное помещение клуба с дырявым потолком и прогнившими полами и открыть там Центр. И вот уже более четырёх лет в реконструированном здании ведётся реабилитационная работа.
— Какие мероприятия проводятся специалистами центра?
— Мы работаем по четырём основным направлениям: социально-бытовая и социально-психологическая адаптация, освоение компьютерных технологий инвалидами по зрению и реабилитация их средствами культуры и спорта. Что касается специалистов, поначалу нам утвердили ставки руководителя, реабилитолога и уборщицы. Затем были дополнительно выделены штатные единицы психолога, специалиста по информационным технологиям, художественного руководителя, а также ставка спортивного инструктора и полставки — аккомпаниатора. В настоящее время реабилитационная работа стала значительно более профессиональной. Сначала специалисты составляют на каждого новичка анкету. Психолог и реабилитолог дают характеристику инвалиду по зрению, пишут рекомендации в индивидуальную карту. Допустим, человеку, нуждающемуся в психологической поддержке, они советуют персональные консультации специалиста и посещение групповых занятий, во время которых прорабатываются различные житейские ситуации; тем, кто не знает систему Брайля, рекомендуют её освоить. Любой активный восовец вполне может взяться за освоение компьютера. Кстати, в Центре открыты кружки прикладного искусства, художественной самодеятельности, так что практически каждый может найти применение своим способностям, знаниям и умениям. Спустя некоторое время, реабилитолог со специалистом по социальной работе анализируют процесс и, в случае необходимости, корректируют его. Как правило, весь курс длится полгода, а в особенно сложных случаях — вдвое дольше. В прошлом году у нас прошли реабилитацию 55 инвалидов по зрению. В первом полугодии нынешнего — 28. Хотелось бы отметить, что среди них есть и куряне, и жители области. К сожалению, поселить их нам негде, поэтому они должны искать временное жильё в городе.
— Техническое оснащение вашего центра находится на высоком уровне?
— Да, разумеется. Дорогостоящую технику смогли закупить благодаря средствам президентских грантов, которые мы выигрывали дважды. Темой первого нашего проекта была «Комплексная реабилитация инвалидов по зрению Курской области». На средства гранта, выигранного в 2007 году, мы купили тренажёры в спортзал, 18 полностью укомплектованных компьютерных комплексов с лицензионными программами речевого доступа, которые установили в местных организациях, в компьютерном классе Центра, в областной организации. Таким образом, мы получили возможность выхода в Интернет, оперативного обмена информацией с нашим руководством, различными организациями, электронную почту. Через год нам снова удалось победить в конкурсе социально значимых проектов и выиграть грант. Темой следующего проекта значилась «Социально-психологическая адаптация инвалидов по зрению Курской области». Благодаря этим средствам было приобретено самое передовое оборудование для сенсорного кабинета реабилитационного центра. Сегодня в нём работают группы психологической разгрузки, проходят различные тренинги и занятия по релаксации со звуковым сопровождением, в том числе птичьим пением, звуками природы, музыкой. С реабилитантами занимается специалист по социальной работе — опытный психолог. Кстати, в Центре он трудится с начала нынешнего года. На празднование 75-летия Курской региональной организации приезжал А.Я. Неумывакин и поинтересовался нашими проблемами. Мы признались, что мечтаем о ставке для конкретного специалиста, а так как сроки реализации нашего проекта подходили к концу, то и сотрудничество с ним завершалось, чего обеим сторонам не хотелось. Александр Яковлевич не дал нам потерять хорошего психолога, помог получить ещё одну ставку.
— У вас действительно ведётся серьёзная работа по реабилитации инвалидов по зрению. А привлекаете ли вы молодых людей к своей деятельности?
— Увы, молодёжь к нам идёт неохотно. Но это — проблема всего нашего Общества. Я думаю, причины тому объективные: изменился общественный менталитет. Ведь раньше люди во всех социальных группах были более сплочёнными. Да и поддержка инвалидов, на мой взгляд, была гораздо лучше организована. ВОС могло предоставить работу на предприятии и поселить в общежитии, причём максимум лет через пять он мог рассчитывать на получение собственной квартиры. Кроме того, наш членский билет давал право бесплатного проезда в общественном транспорте. Пришли другие времена… Возможности ВОС стали весьма ограниченными. Поэтому люди, особенно молодёжь, зачастую не понимают, что им даст членство в Обществе. Далеко не все сознают, что ВОС может при необходимости защитить, помочь отстоять права и самореализоваться. По-моему, те, кто убеждает себя, что вполне обойдётся без Общества, глубоко неправы. Помимо прочего, они ограничивают себя в общении, а ведь один из главных бичей современности — недостаток участия и внимания, разобщённость и одиночество даже здоровых людей, не говоря о людях с ограниченными возможностями!
— Больше двадцати лет Вы проработали с восовской молодёжью специализированного музучилища. Не жалеете о завершении преподавательской деятельности?
— Я действительно 23 года преподавал в Курском музыкальном училище, ныне колледже. Однако, прежде всего, считаю себя музыкантом. В 1982 году я окончил консерваторию в Донецке, стал лауреатом Третьего международного конкурса незрячих музыкантов-исполнителей в Праге по классу баяна, концертировал. Увы, в настоящее время профессионально музыкой не занимаюсь: из-за несчастного случая пришлось оставить любимое дело. В 2001 году попал под машину, получил сложный перелом кисти со смещением. Поскольку считаю, что преподавателю «музыкального» предмета нужно владеть инструментом и постоянно демонстрировать мастерство студентам, чтобы они видели и понимали, «чего педагог стоит», после той аварии решил уйти из музучилища. Тем не менее, колледж — мой дом родной по сей день. Я там часто бываю, продолжаю работать в приёмной комиссии. Увы, сегодня большинство студентов не стремятся овладеть мастерством в должной мере, настроить себя на служение профессии. Если вкладываешь душу, а отдачи от учащихся никакой не получаешь, то не может быть удовлетворения от работы.
— Из музучилища Вы уходили в «никуда» или переходили на другую работу?
— Я не собирался становиться безработным. Вообще считаю, что работу при желании можно найти всегда. Помимо музучилища, с 1991 года я работал в Курской областной ассоциации незрячих музыкантов, а потом — в региональном отделении общероссийской общественной организации инвалидов и Российской ассоциации незрячих студентов и специалистов. Надеялся, что без куска хлеба не останусь. Жизнь кипела! Так что, уйдя из училища, отдался целиком этому делу. А в 2003 году мне поступило предложение от руководства ВОС… Видите ли, в то время в Курской региональной организации произошёл, можно сказать, кризис: московская комиссия выявила серьёзные недостатки в работе моего предшественника. Был начат поиск и отбор кандидатов на эту должность. В результате мне предложили стать председателем.
— Проблемы музучилища по-прежнему принимаете близко к сердцу?
— Естественно! Сотрудничество с нашим музыкальным колледжем считаю одним из важнейших направлений работы. Мы стараемся помогать материально учащимся — членам ВОС. В частности, обеспечиваем ребят техническими средствами реабилитации, например, тростями. Ведь многие студенты колледжа в городе прописаны временно, поэтому не имеют права на бесплатное получение тифлосредств. Но основная наша забота — содействие выходу из экономического кризиса ООО «Магнит». Несмотря на трудности, нам удалось получить значительную финансовую поддержку, за что мы очень благодарны нашему губернатору. Материальные средства пойдут на газификацию предприятия, которое ранее отапливалось углём. Причем уголь мы получали от… Тулеева! У наших властных структур и бизнесменов понимания тогда не нашли, а сибиряки нас поняли и ежегодно бесплатно присылали два вагона угля. В прошлом году из-за кризиса они отказали. Однако нам удалось добиться включения затрат по газу в целевую программу «Социальная поддержка инвалидов Курской области на 2009 — 2011 годы».
— Судя по всему, Вы очень упорный, настойчивый и трудолюбивый человек. Мне кажется, о Вас можно сказать «self made man», то есть «человек, который сделал себя сам». Откуда Вы родом? Где происходило становление и закалка характера?
— Я родился в 1956 году в Запорожье, на Украине. В детстве зрение было 0,2%, поэтому учился в школе для слабовидящих детей и музыкальной школе. Потом пришёл на специализированное предприятие. Дело в том, что зрение катастрофически падало, плоскопечатного текста практически совсем не видел, и мне нужно было время для самостоятельного освоения системы Брайля. Поступил в наше Курское музыкальное училище-интернат. Об остальном я уже рассказал…
— А чем занимаются члены вашей семьи?
— В 2007 году я потерял жену. Так что сейчас я один. Дочь Надежда вышла замуж, живёт в Москве, а дочь от второго брака — в Курске. Так же, как и моя мама, которой 82 года. На жизнь не жалуюсь. В будущее смотрю оптимистично. Главное, у меня есть интересная работа, прекрасный коллектив, в котором здоровая, замечательная атмосфера. Приятно трудиться, чувствуя поддержку и понимание коллег. Ведь одному мне ничего не удалось бы сделать…
— Неужели не случается в вашем коллективе конфликтов, размолвок?
— Конечно, бывает всякое, но по мелочам. Вначале сложности и проблемы возникали, потому что далеко не все верно понимали и оценивали происходящее, а некоторые поддерживали моего предшественника. Тогда я был на грани отчаяния и даже думал, что не справлюсь. Очень переживал. Помог мне чужой опыт. Я много читал статей в восовских журналах «Диалог» и «Наша жизнь», в которых рассказывалось о судьбах незрячих руководителей, и говорил себе: «У них всё получилось, а ты решил, что ничего не можешь сделать? Как же так? Выход один — надо постараться». Со временем у меня стало тоже всё получаться. А главное, люди мне поверили. Я стараюсь их не подвести. Работаю над собой, повышаю образовательный уровень в сфере управления, экономики, компьютерных технологий.
— Теперь Вы можете себя назвать, говоря современным офисным языком, продвинутым компьютерным пользователем?
— Вообще-то я довольно давно работаю на компьютере. Пожалуй, могу считаться опытным практиком. Нынешним летом приезжал в Москву изучать компьютерные технологии в «Реакомпе». Ведь одно дело, когда председатель только красиво говорит о пользе компьютеризации, и совсем другое, если может показать, как пользоваться этой техникой, обучить этому полезному занятию инвалидов по зрению, продемонстрировать его пользу в повседневной профессиональной деятельности. Благодаря компьютеру я теперь многое могу делать без помощи секретаря, например, легко нахожу любую необходимую информацию. Глубоко убеждён, что компьютеризация является огромным достижением, особенно для незрячих. А уж мне при столь напряжённой работе без знания современных технологий обойтись никак нельзя.
Юлия Седова
ВОС — 85 лет
Всероссийскому обществу слепых – 85! А в будущем году исполнится ровно полвека, как я являюсь членом ВОС. В связи с этими юбилейными датами и нахлынули на меня воспоминания…
ЧЛЕНСКИЙ БИЛЕТ КАК СИМВОЛ ЗАЩИЩЁННОСТИ
В 1961 году, когда мне было 14 лет и я учился в Пермской школе-интернате для слепых детей, ко мне подошла преподаватель физики Антонина Алексеевна Кустова и предложила написать заявление для вступления в члены ВОС. Будучи несмышлёным пацаном, я задал ей наивный вопрос: «А зачем это?» Учительница улыбнулась: «Ты, Володя, будешь ездить бесплатно в городском транспорте». Я мигом написал заявление, и мне вместо членского билета временно выдали справку, в которой было написано, что податель сего является членом ВОС и имеет право на бесплатный проезд на всех видах городского транспорта, кроме такси. Внизу стояли подпись и печать.
Я решил тут же прокатиться на халяву. Сел в дребезжащий трамвай и поехал менять брайлевские книги в областную спецбиблиотеку, которая в те годы располагалась в нескольких остановках от школы в старом здании дореволюционной постройки на улице Карла Маркса, 11, а ныне — Сибирской. С трепетом показываю упомянутую выше справку подошедшей ко мне женщине-кондуктору. Ан не тут-то было!
— Мальчик, покупай билет! — потребовала она.
— Тётя Дуся, так ведь я член ВОС, имею право…
— Какая ещё «тетя Дуся», ишь, племянничек нашёлся! А ну, покупай билет или слазь!
Пришлось мне выйти и топать пешком, ибо денег в кармане не оказалось. Короче, мою справку расценили как филькину грамоту, а посему до получения членского билета ВОС я старался больше ею не пользоваться.
После седьмого класса я оставил учёбу в связи с резким падением слуха. Перед этим руководство школы отправило письмо в Москву с просьбой принять меня в только что открывшийся Загорский детский дом для слепоглухих. В приёме отказали по причине моего «большого» возраста — мне исполнилось уже 16 лет. Посоветовали трудоустроиться на местное УПП ВОС.
Пришли с отцом к тогдашнему директору УПП № 2 А. Патоке, мне предложили работать надомником, делать канцелярскую скрепку. Предварительно дали адрес одного незрячего надомника, выполняющего эту операцию, и мы пошли к нему посмотреть. Работа оказалась тяжёлая, пыльная. К тому же наша большая семья из 9 человек в то время жила в очень стеснённых жилищных условиях, и выделить мне дополнительный уголок не было возможности. В цех меня не хотели принимать: в те годы отношение к слепоглухим было довольно настороженное, руководители УПП считали, что эти люди не смогут трудиться наравне со слепыми.
Что же делать: сидеть дома сложа руки? По совету одного очень авторитетного родственника, пережившего блокаду Ленинграда, я написал брайлевское письмо аж самому Н.С. Хрущеву, тогдашнему руководителю страны. Письму был дан ход, и меня пригласили на беседу к председателю облправления ВОС В. Шумилову. В итоге в августе приняли рабочим на Пермское УПП № 2. Ровно 40 лет трудился я здесь, сначала в щёточном цехе, а после ликвидации этого производства вплоть до своего сокращения — в картонажном. Но я немного отвлёкся от темы.
С той первой моей попытки воспользоваться членским билетом ВОС для поездки на трамвае мои злоключения не закончились. Однажды рано утром ещё на заре моей трудовой деятельности я ехал на работу в центр города (жил в то время в
Тогдашний директор УПП, инвалид ВОВ Александр Ефимович Патока, убедившись, что я, слепоглухой, работаю ничуть не хуже других незрячих, стал больше доверять мне, более того, у нас с ним наладились хорошие взаимоотношения и я всегда ходил к нему за советом. Именно благодаря его поддержке у нас в Перми начали вести активную работу со слепоглухими: в 1978 году при президиуме
ВОС создали Совет по работе со слепоглухими, возглавить который поручили мне. Совет действовал почти 20 лет вплоть до его упразднения. За этот период десятки слепоглухих были трудоустроены на спецпредприятия, а на Пермском УПП более 10 лет был штатный сурдопереводчик, который помогал слепоглухим решать различные производственные и бытовые вопросы. При ДК ВОС открыли клуб общения «Говорящие руки», ему предоставили отдельную комнату. Этот клуб действует и поныне, там реабилитолог Д. Федосеева и сурдопереводчик Т. Елина проводят со слепоглухими реабилитационную и культурно-массовую работу.
Я горжусь, что судьба свела меня с таким замечательным человеком, как А. Патока, который проявлял искреннюю заботу об инвалидах по зрению. Люди работали в светлых чистых корпусах, где было обилие цветов, стояли аквариумы с рыбками, на предприятии имелись спортзал, кабинет психологической разгрузки, прекрасная столовая, база отдыха в живописной местности на берегу речки Бабка. Рядом с УПП был учебно-консультационный пункт, в котором без отрыва от производства желающие могли получить среднее образование, чем, кстати, воспользовался и я. Многие труженики получили благоустроенные квартиры в возведённых рядом с УПП жилых домах.
К сожалению, в силу известных причин многие из нас лишились работы на УПП ВОС. К примеру, если двадцать лет назад на Пермском предприятии трудились более 20 слепоглухих, то в настоящее время их осталось только пятеро, а всего инвалидов по зрению — 40.
Но наш прекрасный Дом культуры ВОС выжил. Ныне он преобразован в негосударственное учреждение культуры «Реабилитационный культурно-спортивный досуговый центр инвалидов ПКО ВОС», который возглавляет Людмила Васильевна Белослудцева, отдавшая работе с незрячими не один десяток лет. Именно сюда идут инвалиды по зрению, чтобы позаниматься в различных кружках, послушать концерт или просто отдохнуть душой и пообщаться. Здесь же находится и городская МО ВОС, которую возглавляет Александр Васильевич Фролов. А всё левое крыло Дома культуры занимает краевая спецбиблиотека, где отзывчивые и внимательные сотрудники под руководством Татьяны Владимировны Кирсановой всегда доброжелательно встречают посетителей и помогают подобрать нужную книгу или получить необходимую информацию. Здесь же находится и компьютерный центр, которым вот уже несколько лет руководит опытный специалист инвалид по зрению Алексей Александрович Викторов. Услугами этого КЦ, кстати, постоянно пользуюсь и я.
А как бы сложилась моя судьба, не будь я членом ВОС? Трудно даже представить себе. Жизнь прожита не зря, и в этом — заслуга Общества слепых.
Теперь понимаете, почему я в самом начале своей трудовой биографии так тяжело, до слёз, переживал, когда меня лишили членского билета ВОС.
Владимир Рачкин,
Пермь
Тифломир
Международная конференция в Красноярске
28 — 29 сентября в Красноярской краевой специальной библиотеке-центре социокультурной реабилитации инвалидов по зрению состоялась международная научно-практическая конференция «Социокультурная реабилитация инвалидов по зрению. Проблемы и инновационные тенденции».
Конференция такого уровня была посвящена теме реабилитации инвалидов по зрению и проводилась в Красноярском крае впервые. Её организаторами явились министерство культуры края, Российская библиотечная ассоциация. Для выработки рекомендаций по совершенствованию системы реабилитации слабовидящих и полностью лишённых зрения людей в город на Енисее собрались специалисты из 22 регионов России, а также прибыли гости из Германии, Белоруссии, Казахстана. В числе участников были не только директора спецбиблиотек, но и изготовители тифлотехнического оборудования, издатели литературы специальных форматов, офтальмологи, педагоги высших и средних учебных заведений, коррекционных общеобразовательных школ и детских садов, представители ВОС и органов власти, деятели науки и искусства.
Конференцию открыл министр культуры Красноярского края профессор Г.Л. Рукша. С приветственным словом выступили: советник библиотек и архива департамента культурного наследия и изобразительного искусства министерства РФ М.М. Тимофеева, вице-президент ВОС В.С. Степанов, председатель Красноярской краевой организации ВОС В.В. Сипкин. Вели конференцию директор РГБС Т.Н. Елфимова и хозяйка этого гостеприимного дома, директор Красноярской краевой специальной библиотеки-центра социокультурной реабилитации инвалидов по зрению, заслуженный работник культуры РФ С.И. Пермякова.
За два дня работы высказались около 30 ведущих специалистов. Каждый щедро делился своим опытом работы, интересными находками и достижениями. Все доклады и выступления содержали разнообразный по тематике, углублённый, соответствующий духу времени материал.
О состоянии и основном развитии библиотечного дела в стране рассказала М.М. Тимофеева. С особым интересом присутствующие слушали выступление В.З. Денискиной, доцента, заведующей лабораторией содержания и методов обучения детей с нарушением зрения Института коррекционной педагогики РАО. Сама являясь инвалидом первой группы по зрению, она с воодушевлением рассказывала о методах своей работы, приводила много примеров из собственной жизни.
О межведомственных взаимодействиях в сфере работы по социально-культурной реабилитации инвалидов по зрению в Красноярском крае доложил слушателям В.В. Сипкин, председатель Общественной палаты общественных организаций инвалидов Красноярского края.
Темой доклада В.Г. Сухих, заместителя начальника отдела по вопросам инвалидов и лиц, пострадавших от радиации, министерства социальной политики Красноярского края, была «Социокультурная реабилитация инвалидов: практический аспект».
«Многоформатные издания для незрячих и слабовидящих пользователей: расширяющаяся практика творческого сотрудничества» — такую тему осветил Ю.Ю. Лесневский, директор Новосибирской спецбиблиотеки.
Расширяя и углубляя эту тему, его коллега из Амурской области Н.А. Ланкина говорила о роли специальных библиотек как центров социокультурной реабилитации и интеграции людей с нарушением зрения в общество.
Ярким, запоминающимся было выступление директора Республиканской библиотеки Казахстана Г.Р. Балгожиной. Её доклад был посвящён проблемам и путям повышения роли библиотек для незрячих и слабовидящих граждан в современных условиях. Свои слова она проиллюстрировала слайдами.
С докладом «Перспективы развития цифровой «говорящей» книги» выступил генеральный директор ИПТК «Логосвос» В.С. Степанов. А гость из Белоруссии, владелец частного унитарного предприятия «Звукотэкс» ОО «БелТИЗ» В.И. Мужевский рассказал о современных аудиосредствах для реабилитации инвалидов, о состоянии проблемы использования инновационных тенденций развития. Йозеф Эндер, руководитель компании «BAUM Retec AG», с увлечением поведал о современных технических средствах реабилитации инвалидов по зрению, выпускаемых его фирмой, о новейших достижениях в этой сфере. Имея более чем 30-летний стаж сотрудничества с российскими пользователями, он, не прибегая к помощи переводчика, эмоционально говорил о лучших, на его взгляд, современных носителях. Все трое не только рассказали о работе возглавляемых ими предприятий, но и продемонстрировали выпускаемую продукцию, а затем в качестве подарка преподнесли образцы изделий местной библиотеке.
Интересно и увлекательно провели Сергей и Екатерина Баршай мастер-класс по изготовлению тактильных и рукодельных книг.
Хотелось бы отметить выступления и других участников конференции, но в короткой информации сделать это невозможно. Но вот об интересном выступлении «К информации — без барьеров» С.И. Пермяковой, рассказавшей слушателям о методах работы своего учреждения, не упомянуть нельзя. Затем она пригласила всех на экскурсию по библиотеке, чтобы каждый мог увидеть всё своими глазами.
Конференция прошла на высоком уровне, интересно и плодотворно. Хочется думать, что она принесёт всем её участникам реальные плоды. Ведь на сибирской земле она оказалась лишь первой ласточкой. И хочется верить, что на этом этапе процесс улучшения работы социокультурной реабилитации инвалидов по зрению не остановится. Все материалы представительного форума будут систематизированы и изданы отдельной книгой.
Природа смилостивилась и подарила участникам чудесные осенние деньки, дав им возможность полюбоваться городом, сказочными окрестностями, могучим красавцем Енисеем. Гости совершили экскурсию в посёлок Овсянка, где находится дом-музей писателя Виктора Астафьева. Некоторые побывали на ГЭС, сходили на легендарные Красноярские Столбы, посетили краеведческий музей. Да и в самой библиотеке у семи различных, красочно оформленных стендовых выставок всегда толпились люди. Равнодушных не было. Расставались в хорошем настроении и с надеждой на новую встречу.
Нина Зайцева
2010 год — Год учителя
ВОСПИТАНИЕ ПРИМЕРОМ
Когда въезжаешь в город Артём Приморского края, то не можешь не восхититься густым лиственным лесом, что тянется справа от трассы. И хотя в последнее время всё чаще и чаще стали появляться в его дебрях крыши похожих на сказочные терема коттеджей (немудрено, город растёт, расширяется), лес по-прежнему великолепен и загадочен. Могучие древесные стражи крепко хранят свою первобытную красоту. Но вот дорога пересекла небольшой мост, оставляя позади низинку с безымянной речушкой, и лес наконец-то в нерешительности остановился, открывая вид на трёхэтажное здание из белого кирпича, расположенное на пригорке напротив задумчивых деревьев. За невысокой металлической оградой — стадион, хозяйственные постройки. Территория аккуратная, ухоженная. Чувствуется, что обитатели этого уголка с трепетом относятся к своему жилищу.
Кто же они? Около 170 подростков с нарушением зрения из разных городов и посёлков Дальнего Востока обучаются здесь, в спецшколе-интернате для слепых и слабовидящих детей № 4. Почти 50 учителей и воспитателей делятся с ними своими знаниями, согревают душевным теплом. Дети, живущие здесь, подолгу не видят родных. И школа поистине стала для них вторым домом.
Более 30 лет проработал в этих стенах учителем физики и директором Рональд Геннадьевич Богатырёв. Места для него родные. Он родился во Владивостоке в 1933 году. Сначала учился в общеобразовательной школе этого приморского города, затем его семья военнослужащего переехала в Северную Корею. Там и случилось с ним несчастье. По дороге в школу нашёл запал от мины. От взрыва полностью потерял зрение. Лежал в военных госпиталях Северной Кореи, затем Владивостока. Учёбу продолжил уже в специальной школе для слепых в Амурской области, затем — в Куйбышевской. По её окончании в 1952 году поступил как медалист во Владивостокский пединститут на физико-математический факультет. В 1956 году, окончив его с красным дипломом, устроился в Артёмовскую школу для слепых детей на должность учителя физики и математики. Тогда это учебное заведение находилось на Партизанской улице, 3 и представляло собой небольшое здание с печным отоплением, четырьмя классами, столькими же спальнями и тридцатью двумя учениками.
С пылким азартом и неутомимым энтузиазмом, присущим молодости, Богатырёв погрузился в учительские будни. Активного педагога заметили и в марте 1961 года предложили стать директором. Не колеблясь, тот согласился, но поставил одно условие: будем строить новую школу. В крайоно обрадовались решимости нового директора: школа действительно была нужна. И её строительство даже было запланировано, но на далекий 1970-й. Новому директору пришлось повоевать: написать письмо в министерство, побывать в крайкоме и крайисполкоме. И уже в июне 1961 года удалось прорваться сквозь бюрократические препоны и получить разрешение на строительство.
Долго выбирали место. Рассматривалось множество вариантов в разных районах Приморья. И, в конце концов, остановились на окраине Артёма, где в странном соседстве существовали противотанковый ров и большой фруктовый сад. Соблазнились садом, ведь его власти обещали отдать во владение школы.
В июле 1962 года был заложен первый кирпич, а в октябре 1965-го ученики седьмого класса Алла Сарычева и Женя Малаканов разрезали красную ленту. Богатырёв вспоминает, что хотели к открытию школы сделать символический ключ длиной
Новая школа была большой, имела огромную территорию с игровой и географической площадками, стадионом, хозяйственными помещениями и овощехранилищем. Правда, фруктовый сад сохранить не удалось. Зато по соседству остались лес и речка. Аллеи же пришлось высаживать самим. На школьном автобусе, носатом «Кунгуре», и бортовом грузовичке наставники вместе с учениками ездили в лесопитомник за саженцами. Так вдоль ограды появились молодые берёзки и ясени, а через несколько лет на территории зашумели пятьдесят красных клёнов, напротив здания выстроились дальневосточные пихты, а у крыльца зашелестел листвой маньчжурский орех.
Работать и учиться в школе было одно удовольствие. Кабинеты оснащены по последнему слову техники. В каждом — лингафонное и лабораторное оборудование, многочисленные наглядные пособия, киноаппараты. Не стал исключением и кабинет физики. Ребята с нескрываемым любопытством ступали по резиновому покрытию, рассматривали клеммы и переключатели на столах. Казалось, именно здесь, за этими партами, рождаются знания, благодаря которым поднимаются на орбиты космические корабли, опускаются в пучину мирового океана глубоководные аппараты. Дети с азартом крутили пластмассовый муляж двигателя внутреннего сгорания, слушали пощёлкивания счётчика Гейгера, рассматривали замысловатый узор инверсионных следов альфа-частиц. Было у учителя, чем удивить ребят и вне программы. Это и объектив фотоаппарата для аэросъёмок, линзы которого походили на автомобильные фары, и стереотруба, и многое другое, что приводило в восторг школьников.
Любил физик поразвлекать своих учеников разными задачками и головоломками, всевозможными математическими нелепицами. Запросто путём хитрых исчислений доказывал, что один равняется двум. А зная вес и радиус арбуза, мог определить, спелый он или нет. После чего чуть ли не каждый школьник, покупая арбуз, прикидывал, какой у него радиус. И ведь попадались спелые!
Ребята обожали наставника. Им казалось естественным, что в школе для слепых и слабовидящих детей директор незрячий. Мечтая о профессии, каждый видел этот конкретный пример перед собой. Раз получилось у него, значит, должно получиться и у них.
Выпускники 1985 года, к которым отношусь и я, автор этого материала, вспоминают, что как-то после очередных проказ к ним в класс пришёл директор. Думали, что будет головомойка по полной программе, а он вдруг завёл разговор о своём детстве. Говорил, что тоже любил пошалить и побаловаться, подражая своим зрячим друзьям. Но потом понял, что это неправильный путь. Как ни крути, а незрячему человеку надо в дальнейшей жизни и знать, и уметь больше. Засел за учёбу, стал круглым отличником, впоследствии — золотым медалистом. И это лишь укрепило его авторитет среди товарищей, в том числе и в среде зрячих. Так что дверь в будущее открывают знания, а не проказы.
Многие выпускники в своей жизни не раз убеждались в правоте этих слов. Они уже стали солидными людьми, воспитывают собственных детей и внуков, но Рональд Геннадиевич по-прежнему остаётся для них вдумчивым учителем. И сколько смеха и веселья случается, когда удаётся собраться всем вместе! Вспоминаются школьные вечера, походы, ночные разговоры у костра на морском берегу, а у старшего друга, как и тогда, припасено для них что-то интересное. И кажется, что они там, в далёком радостном детстве.
Звенит звонок. Новые ученики спешат в школу. Шелестит над их головами своей могучей кроной маньчжурский орех, некогда посаженный незрячим учителем. Конечно, Рональд Геннадиевич уже не преподает в школе, но дух серьёзного и творческого отношения к учёбе, которым он так старался насытить своих учеников, не исчез. С 1987 по 2005 годы Богатырёв был председателем Приморского краевого правления ВОС. Сейчас на пенсии, как он говорит, занимается домашним хозяйством и компьютером.
Виктор Бережной,
Приморский край
Обзор редакционной почты
ДИАЛОГ РАДИ ИСТИНЫ
Постоянные читатели журнала не могли не заметить, что в последнее время любимым жанром издания стало интервью. Многие наши преданные авторы решительно перешли от заметок к более серьёзным жанрам. Начинающие тоже последовали их примеру. И это прекрасно! Интервью как передатчик информации переживает свой «звёздный» час именно сейчас, потому что в современном мире и журналисты, и читатели настроены на более тесный контакт как между собой, так и с людьми яркими, успешными, хотят знать «из первых рук» и о них, и о событиях, с ними связанных. На такое взаимодействие настраивает и семантика слова, согласно которой интервью — это обмен взглядами, фактами, сведениями. Однако в данном обзоре мы не собираемся вдаваться в теорию, зато хотим дать несколько практических советов тем, кто решил отдать предпочтение этому жанру и, прежде всего, предостеречь от заблуждения в кажущейся его лёгкости. И вопреки расхожему мнению о том, что нет ничего проще, чем задавать вопросы и записывать ответы на них, напомнить о строгих правилах жанра, чётко следуя которым можно сделать добротное интервью, не изменяя нужному «руслу».
Что такое нужное «русло»?
Это та цель, которую корреспондент ставит перед собой, отправляясь на беседу. Это тема, которая будет предметом разговора. Её нужно определить заранее, тщательно обдумать, составить вопросы, которые должны быть ясными, чтобы обе стороны понимали, о чём идёт речь. Обычно работники редакций, желая помочь своему начинающему коллеге быстрее освоиться в ситуации, советуют ориентироваться на свой интерес при составлении вопросов. Это правильно. Однако личный интерес — это всё-таки однобокий подход. Желательно побольше узнать о том человеке, которого предстоит расспрашивать. Дополнительные сведения никогда не будут лишними. Зато наполнят беседу новым смыслом, сделают разговор более содержательным, помогут «выудить» малоизвестную информацию, никогда прежде не появлявшуюся в прессе. Найти эти факты можно в библиотеке, Интернете, в местной организации ВОС, у знакомых. Конечно, здесь важно не переборщить, чтобы интервью не приобрело условный характер, а «заготовка» не помешала живому общению.
Для облегчения работы можно также заранее познакомить интервьюируемого с вопросами, назвать тему. Помните, что только осознание журналистом стоящей перед ним задачи гарантирует успех.
Отсутствие такой подготовки делает беседу вялой, заставляет обе стороны растекаться мыслью по древу. Интервью не переносит подобной расточительности и всегда выбирает конкретные факты. Так что прежде чем включить диктофон, автор должен строго спросить самого себя: «Почему и в связи с чем я встречаюсь именно с этим человеком и кто он такой, чтоб быть достойным общественного внимания?»
Конечно, бывают ещё и так называемые экспромтные интервью, к которым нет времени подготовиться. Но, как правило, они под силу опытным журналистам, умеющим путём наводящих вопросов быстро войти в тему. Ну, а новичкам тоже ведь надо когда-то делать первые шаги.
Здравствуйте, мистер Икс
А теперь несколько критических замечаний по тем работам, которыми располагает редакция. Вот корреспондент беседует с незрячей студенткой, получающей стипендию Президента России. Хороший повод для разговора. Ведь даже среди зрячих подобных «счастливчиков» немного, а тут инвалид по зрению. Естественно, возникает вопрос, чем же заслужила слепая девушка такое поощрение? И вообще, каковы критерии представления на него? Но автор не акцентирует на этом факте внимание. Он спрашивает девушку о том, как она училась в школе, как сдавала ЕГЭ, не обижали ли её зрячие одноклассники, и далее — о трудностях институтской жизни. Чувствуется, что новая информация всплыла в ходе беседы неожиданно. Корреспондент понимает, что не сможет достойно на неё отреагировать, выглядеть же профаном не хочет, и он принимает решение просто-напросто не замечать её. Если бы коллега заранее ознакомился с Положением о Президентском стипендиате, то по-другому бы построил интервью. В нём было бы поменьше общих сведений, а побольше — о той работе, которая гарантирует материальную поддержку столь высокой пробы.
Другой начинающий автор бойко ведёт разговор: «Знакомьтесь, это Маша Иванова. Я-то знаю её давно. Мы учились в одной школе и даже сидели за одной партой. Много воды утекло с тех пор. Скажи, Маша, а какие перемены произошли в твоей жизни за это время?» — «Я окончила школу и институт, сейчас ищу работу», — отвечает девушка. «А где ты хотела бы трудиться?» — «Я филолог по образованию, могу быть учителем или редактором». — «И что, никаких зацепок?» — «Нет».
В общем, беседа не клеится, даже несмотря на то, что автор в силу своей причастности к жизни героини мог бы, как говорится, придать ей «перцу». Но этого не случилось, прежде всего, потому, что он не определился с целью, представил героиню всего лишь как свою знакомую. Но нам-то какое до этого дело? Встречайся сколько угодно со своей одноклассницей, но не на страницах журнала.
Оказывается, Маша Иванова только что вернулась с региональных соревнований по шахматам среди инвалидов по зрению, на которых заняла первое место, стала кандидатом в мастера спорта и её даже хотят взять в сборную команду России. Об этом автор сообщает где-то в середине своего опуса, хотя надо было объявить об этой новости уже в первом абзаце. Тогда бы и беседа пошла как по маслу. И факт личного знакомства с чемпионкой оказался бы к месту. Надо всегда помнить, что любое интервью начинается с представления героя. Это непременный закон жанра, который нарушать нельзя.
Здесь автор вправе возмутиться: но ведь не каждый день появляются чемпионы. Не каждый месяц незрячие покоряют вершины, не каждый год изобретаются новые тифлоприборы. Как быть, если ты беседуешь с обычным председателем местной организации, с незрячим резчиком по дереву, только вернувшимся из центра реабилитации? Выходит, если они не совершили подвига, значит, недостойны внимания прессы? И нам не нужно писать об обыденной жизни, о рядовых восовцах? На все эти вопросы ответ может быть только один. Даже если герой — не музыкант, победивший на конкурсе, не альпинист и не изобретатель, а обычный рядовой человек, автор всё равно обязан сразу же объяснить читателю причину своего интереса к нему. Может быть, у председателя МО ВОС юбилей и есть повод поговорить о его жизни, в которой было очень много подводных камней, а резчик по дереву, пройдя через бюрократические препоны, сумел-таки открыть свой маленький бизнес? Надо двумя-тремя фразами охарактеризовать человека, чтобы читатель понял, о ком и в связи с чем пойдёт речь. Но если факты уж очень обыденны и не удаётся найти в них «изюминку», то честнее будет не браться за этот жанр, а написать о хорошем человеке небольшую заметку.
Вот ещё одно интервью постоянного корреспондента «НЖ», которое он посвятил музыканту. Во вступительной части свой выбор объяснил тем, что музыка, творчество всегда были для незрячих особым духовным миром. Но тогда почему отдаётся предпочтение именно этому человеку? Неопределённость вызывает и соответствующие ей типовые вопросы. Но из дальнейшей беседы выясняется, что музыкант оставил своё любимое занятие ради новой профессии. Однако о крутом повороте судьбы сказано вскользь, хотя это шаг очень сильного человека. Вот где «изюминка» личности и её надо было раскручивать. Если бы автор вместо общих фраз о всеобщей любви незрячих к музыке сразу намекнул нам об этом поступке и дал ему свою оценку, то настрой рассказа резко бы изменился, в нём появился бы динамизм и даже драматизм. Работа могла бы стать «гвоздём» номера. Получился же обычный разговор на бытовые темы.
«Говорун» и «Молчун» — друзья или враги?
Беда начинающих авторов и в том, что они порой идут на поводу у своих героев. Особенно, если те уж очень откровенны и иногда так входят во вкус, что заманивают журналиста в сети своих собственных размышлений, уводя далеко от намеченной темы. Трудно остановить такого «говоруна», но надо, иначе прощай тактика и стратегия жанра.
Например, корреспондент пришёл к директору только что открывшегося реабилитационного центра, чтобы расспросить о конкретной работе учреждения. Но сразу попал под обаяние успешного руководителя и, немножко отойдя от намеченного плана, попросил рассказать о себе подробнее. И тут директора, обласканного вниманием, «понесло». Весело, с юмором он стал вспоминать детство, юность, маму с папой, шалости в школе, шпаргалки на экзаменах в институте. Молодой человек стесняется остановить солидного мужчину и покорно записывает на диктофон его откровения. В результате получается рассказ не о центре, а о том, что «дело было вечером, делать было нечего». Конечно, умение вести беседу в нужном вам русле приходит с опытом, а начинающим авторам, чтобы не сбиться с темы, советуем постоянно держать ухо востро, быть очень внимательным и не бояться возвращать «говоруна» к теме.
Однако бывает и наоборот. Человек — молчун по натуре. Или не хочет обнажать нежелательные проблемы. А вам это-то позарез нужно. Попробуйте «зайти» слева или справа, то есть задать косвенные вопросы. Если не удаётся добиться результата, то единственный способ — пойти на маленькую провокацию. А чтобы не выглядеть уж очень некорректным, надо при первой же возможности подчеркнуть своё уважение к собеседнику.
Пример. Перед вами руководитель предприятия, которое оказалось на грани банкротства из-за того, что не может продать произведённую продукцию. Это грозит незрячим рабочим увольнением. Вы решили прояснить ситуацию. Руководитель — как воды в рот набрал. Говорит, что не видит в этом ничего страшного, такое бывает. Вы спрашиваете: «Может, поставщики виноваты?» — «Может», — отвечает тот. «Есть ли выход из ситуации?» — «Пока нет». — «Неужели у вас нет своего взгляда на случившееся?» — «Мы вырабатываем коллективное мнение». Журналист, чтобы расшевелить «молчуна», пытается воздействовать на эмоции: «Заказчики говорят, что ваши склады переполнены бракованной продукцией из-за того, что вы не соблюдаете технологию производства, что по вашему приказу было закуплено сырьё низкого качества, а сэкономленные деньги пущены на премию начальству». Руководитель возмущен: «Да кто вам сказал такую чушь? Да дело совсем в другом». — «А в чём же?..»
В общем, цель достигнута, хотя и путём небольшой нервотрёпки. Чтобы реабилитироваться, журналист всегда может извиниться за резкость своих суждений и поблагодарить за смелость руководителя, который не побоялся сказать правду. Полученные факты в зависимости от их значимости можно потом использовать и в заметке, и в статье.
«Да» и «нет» не говорите
Ещё одна беда интервью — односложные ответы. Это ужасно, когда корреспондент из кожи вон лезет, а собеседник в ответ — только «да» или «нет». И не потому, что он не хочет общаться, просто порой журналист своими вопросами как бы заставляет героя поддакивать, не оставляя другого варианта. Вот образчики такой практики: «Вы бываете на мероприятиях в первичке?» — «Да». — «Вы участвуете в самодеятельности?» — «Нет». — «Вам понравился концерт?» — «Да». Ну как иначе отреагируешь на это? Чтобы избежать односложного ответа, надо приглашать собеседника к размышлению с помощью вопросов, начинающихся со слов: как, где, когда, почему? Как вы считаете, почему у вас мало желающих заниматься в коллективе художественной самодеятельности? Чем вы можете объяснить низкую посещаемость ваших мероприятий? Что привлекает вас в театре? Правда, здесь есть риск придать информации аналитический характер, но это будет, скорее, достоинством, чем недостатком.
Да, интервью — это диалог, в котором участвуют два человека, но приоритет всегда за собеседником. Это значит, что автор должен акцентировать внимание не на себе, а на герое, но иногда через себя помочь ему раскрыться. То есть он имеет право кратко, подчёркиваю, кратко, высказать своё мнение, чтобы завязать разговор. Но иногда этот тонкий процесс заканчивается перебором. Порой журналист так увлекается этим правом, что с наслаждением погружается в свои представления о предмете, не оставляя герою шанса сказать о собственных. Вот свежий пример из редакционной почты. Желая узнать у председателя МО ВОС об отношении к изучению системы Брайля, корреспондент подробно рассказывает о собственной позиции. Прошу прощения у талантливого человека, но немного процитирую его: «В последнее время в восовских СМИ широко пропагандируют современные технические средства реабилитации. По библиотекам распространяют винчестеры с записанными на них книгами для дальнейшего прослушивания на флешплеерах. Меня как человека, читающего по Брайлю, очень беспокоит судьба этого шрифта. Не секрет, что год от года на конкурсах чтецов по Брайлю становится всё меньше участников. Таким образом, мы становимся не читающими людьми, а слушающими. Следовательно, снижается грамотность восовцев. Простой пример: много раз я слышал слово «винчестер», но как дошло дело до его написания, пришлось обращаться к словарю. Как же мы будем знать правописание слов, не читая пальцами? Конечно, я пользуюсь всеми средствами реабилитации, работаю на компьютере, слушаю флешплеер, но всё это только дополняет чтение по Брайлю, а не исключает его. Каково ваше мнение?» Получился не вопрос, а заметка с аргументами. В этом случае герою остаётся только повториться, ведь заранее ясно, что спорить тут не с чем.
Допустим ли в интервью субъективизм?
Да, но в меру. Для открытой же демонстрации собственного «я» есть другие жанры. Субъективным можно быть при редактировании полученных ответов. Ведь порой люди неправильно строят фразы, грубо выражаются. Журналист также вправе опустить вопросы и ответы, которые он считает менее важными для достижения намеченной цели, и более полно и ярко изложить другие. Он может поменять порядок вопросов, если это необходимо. Желательно обязательно согласовать материал с интервьюируемым. Правда, сейчас это делается всё реже и реже.
В дополнение к этим советам хочу сказать, что интервью бывают информационные, аналитические, портретные, проблемные. Но данные замечания относятся ко всем его видам.
Валентина Кириллова
