Общероссийская общественная организация инвалидов
«Всероссийское ордена Трудового Красного Знамени общество слепых»

Общероссийская общественная
организация инвалидов
«ВСЕРОССИЙСКОЕ ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ОБЩЕСТВО СЛЕПЫХ»

   Организация ВОС крупным планом

 

Здесь нас понимают

Антон Кротков

 

Как живётся незрячим в таком большом городе, как Санкт-Петербург? За ответом на этот вопрос я отправился в одну из местных организаций «Северной столицы». И начал своё посещение с разговора с Галиной Владимировной Волковой - Председателем Невской местной организации Санкт-петербургской региональной организации ВОС.

Надо рассказать, что Невская организация живёт и работает в довольно спартанских условиях. Это несколько небольших комнат в полуподвальном помещении, требующих основательного ремонта. Тем не менее, здесь царит по-домашнему уютная и оживлённая атмосфера клуба единомышленников. 

 

- Мы работаем здесь с 1985-го года. В этом помещении мы проводим различные реабилитационные социокультурные мероприятия, круглые столы, конференции, приглашаем представителей муниципальной власти, администрацию Невского района, то есть жизнь кипит. Нас приглашает библиотека слепых на свои мероприятия, приглашает район. Мы в них активно участвуем. Участвуем и в мероприятиях, которые проводит региональная организация. Но для людей важен дом, где они могут просто попить чаю, пообщаться. Поэтому по максимуму стараемся, чтобы для людей наше помещение было вторым домом. На данный момент, так как мы находимся здесь с 1985-го года, и не было давно капитального ремонта, у нас встал остро вопрос о капитальном ремонте. Мы обратились в администрацию Невского района по этому вопросу. К нам приезжал в августе глава района, посмотрел все и предложил два варианта: или подобрать новое другое помещение, соответствующее нашим потребностям, уже с хорошим ремонтом, или поэтапно ремонтировать наше помещение. Учитывая то, что люди уже привыкли к этому адресу, это для них очень много значит – привычка и всё-таки учитывая наши ограничения по зрению, Решили, что будем делать поэтапный ремонт. Вот в данный момент уже установили новые пластиковые окна, по плану уже замена электрики, затем замена полов, потом косметика. И так мы потихонечку сделаем здесь, чтобы нам здесь было находиться еще лучше. При этом люди актив не остаются в стороне, была замена окон, естественно, они помогали сделать и уборку, и радовались, что стало намного светлее. То есть принимают активное участие. Это не формальность, это действительно люди идут к себе домой. Приходят: Привет, как дела? - Привет, а как у тебя дела? То есть делятся какими-то  своими личными секретами.

Мы работаем с муниципальными образованиями района. При каждом муниципальном образовании существует общественный совет. И мы стараемся ввести в этот общественный совет членов нашей организации. Депутаты законодательного собрания к нам хорошо относятся.

И организация уже может решать свои вопросы. Проводим экскурсии автобусные.  Куда люди хотят, выезжаем. Это дополнительное общение, получение какой-то информации, развитие в культурном плане. То есть люди всегда  очень довольны.

– А с какими, в основном, проблемами к вам обращаются? Например, самая последняя проблема, которую вам приходилось решать.

- Человек обратился, срочно нужна была юридическая помощь. Для таких случаев у нас заключено соглашение с адвокатской конторой. Мы связываемся уже с дежурным юристом, чаще всего приглашаем его в организацию, чтобы людям было удобно. Например, 2-3 человечка нуждаются в юридической консультации, приглашаем юриста, назначаем день, и они здесь спокойно обсуждают свои проблемы.

 

Галина Владимировна говорит, не менее часто людям, с которыми она общается и работает, приходиться сталкиваться с проблемами психологического характера.

 

Да проблем много. И самые первые проблемы начинаются с того, что человек жил полноценной жизнью в семье и вдруг он теряет зрение. И получается недопонимание в семье. Поэтому когда человек приходит вступать в нашу организацию нам приходится работать не только с инвалидом по зрению, но и с членами их семьи. Чтобы они поняли, что изменилась ситуация, и что в этой ситуации тоже можно жить. И мы со своей стороны делаем все возможное. Если у мужа проблема со зрением, то зрячая жена вместе с ним приходит на наши мероприятия и участвует. И в дальнейшем говорят: Галина Владимировна, а ведь  мы жили и жизнь у нас была более бедная каким-то там мероприятиями. Дом – работа, работа – дом. Если пенсионеры – магазин. А теперь и на экскурсию ездят, и в чаепитиях участвуют, и в какой-то самодеятельности. Это полезно даже не только для самого инвалида, а для членов семьи. А для него хорошо то, что его родственники смотрят на инвалида по зрению другими глазами, что он не  обуза.

– Как вам удается создать такую клубную атмосферу? Сразу ли стало все получаться?

- Нет, конечно. И не каждый может быть, наверное, на этой должности. Здесь нужно иметь очень много терпения, выдержки. Мы же такие же люди, как и все остальные, и сами инвалиды.  поэтому  понимаем  своих собратьев. Инвалидность у меня была получена уже в зрелом возрасте. До этого я работала на кировском заводе в Санкт-Петербурге, училась на вечернем отделении. И естественно не планировала получать какую-либо инвалидность. Но так по жизни случилось. Конечно морально это было тяжело, я об этом хорошо помню. Что помогает мне работать с людьми, которые только получили инвалидность, вот те мои ощущения в то время. На предприятие Общества слепых попала, это был 1990-й год, УПП номер 5, на котором я отработала 17 лет. Конечно, вначале для меня всё было дико, непонятно, морально тяжело. Но рядом, вокруг меня были люди, очень хорошие люди, которые помогли мне справиться со своими волнениями, как-то улучшить своё самочувствие. И постепенно я втянулась в жизнь нашей восовской организации. Вначале была просто членом цехового бюро. Затем ещё какие-то у меня были общественные нагрузки. Стала работать мастером. И спустя какое-то время заметили мою активность и избрали председателем профсоюзного комитета всего предприятия. Пять лет я там отработала в должности председателя профсоюзного комитета. И уже с этой должности перешла работать председателем Невской местной организации. Уже работаю шесть лет. То есть предыдущий опыт мне помог. И очень хорошо помогает в этой работе с людьми.

Если хочешь им помогать, если есть это желание, то тогда все получится. Если нет желания, не стоит себя мучить, только болячек наживешь.

– Кого можете из своих активистов выделить?

- Ну, естественно, все члены бюро. Очень много помогает в работе Денис Александрович Мойкин, у него сложная история. Полностью зрячий человек, утром выходил на работу. И по ошибке ему плеснули в лицо кислотой. С этого момента у него жизнь резко изменилась, было много операций, реабилитация в городском центре. Вступление в нашу организацию, И теперь он, конечно, очень серьезно помогает организации и инвалидам по зрению.

Вся музыкальная часть нашей работы на нем. Он у нас и главный диск-жокей, и главный режиссер, потому что мы участвуем во всех реабилитационных конкурсах, которые проводятся региональной организацией. Пишет сценарии, оформляет музыкальное сопровождение, если у нас какое-то чаепитие. У нас в организации много талантов из художественной самодеятельности, которые хорошо поют. Но при этом нужно же наладить аппаратуру, чтобы микрофоны работали, чтобы все это как-то звучало - этим занимается Денис.

 

Итак, знакомьтесь - Денис Александрович Мойкин. Впрочем, слово ему самому: 

 

– Я окончил сначала железнодорожный техникум, здесь недалеко находится, на Седова. А потом железнодорожный институт. Работал на железной дороге во время учебы осмотрщиком. Потом в испытательном центре, испытывали вагоны. Закончил аспирантуру,стал преподавать. Был замначальника отдела технического диагностирования при научно-исследовательской организации. Ну, собственно говоря, там я и продолжаю по сей день работать. был, естественно, перерыв в работе почти 7 лет, связанный с травмой. серия медицинских мероприятий, связанных с восстановлением кожного покрова и так далее. вследствие этого попал в организацию.

– Наверное, был очень тяжелый психологический момент?

- Да, знаете, как ни странно, нет. Какой-то шок да.  Потому что ты находишься на взлете карьеры, какого-то финансового благополучия, и вдруг вот такое случается. Но тем не менее, какой-то… психологического… какой-то травмы, честно говоря, я не могу сказать, что получил. мне как-то было некогда этим заниматься, поскольку эту травму получили мои близкие. И моя задача была как раз смягчать им это ощущение. у меня были поставлены абсолютно четкие задачи. То есть ну, да, нету зрения. Значит, моя задача – научиться себя обслуживать, хоть я не очень еще представлял, как это можно, но задача такая была поставлена. у нас есть в городе реабилитационный центр, медико-социальной реабилитации для инвалидов по зрению. меня туда направили. Там я научился самостоятельно без зрительного контроля передвигаться не только в помещении, но и по городу. Приготавливать пищу, то есть самообслуживаться. Изучил десятипальцевый метод работы… там учили тогда на пишущих машинках, но я тут же переключился на компьютер и освоил слепую работу на компьютере. Ну и, собственно говоря, вот то, что я там получил, это стало таким базисом, и я просто стал дальше развивать свои возможности, навыки. И это позволило мне в 2007-м году вернуться на работу. Сначала я вернулся в качестве внешнего совместителя, кое-какие лекции читал, небольшое количество часов, постепенно наращивая, так сказать. Приобретая новый опыт работы без зрительного контроля. сейчас я дошел до  такого уровня, когда нормально эту работу выполняю.

– Как студенты и коллеги отнеслись к вашему возвращению?

- Ну, коллеги, собственно говоря, были рады, потому что мы давно с ними работали. Они все эти годы помогали мне. То есть я никогда не чувствовал себя в отрыве. Периодически просто на работу приезжал поинтересоваться, какие новости, что и как  происходит. Поэтому когда я пришел, они порадовались. Ну,  а студенты, они поскольку меняются… Поэтому я когда пришел, вернулся на работу, там были те студенты, которые меня еще и не знали. Сначала, конечно, для некоторых был шок. Один такой смешной момент был, когда я пришел на лекцию, а там сразу пять групп. То есть это порядка 100 человек. Причем студенты не с нашей кафедры, и я когда вхожу в аудиторию,  то они сразу понимают, что пришел слепой человек. Но поскольку для них это шок был, получилось так, что в аудитории прошел такой, ну, я бы его охарактеризовал вопль на вдохе. То есть когда где-то 50% присутствующих делают так: Ах! Начинаешь лекцию в каком-то ступоре,  но через 5-10 минут как бы все приходят в норму, потому что понимают, что все адекватно и все нормально. И все, как бы никаких проблем никогда со студентами у меня не было. Ну, конечно, некоторые пытаются хитрить как-то, это понятно. Да хитрить все пытаются, не только со слепыми преподавателями, со зрячими тоже, сами были студентами. На самом деле любому преподавателю это все и видно, и слышно даже без зрения. Поэтому  здесь никаких обид нет. Иногда можно на это сделать акцент, где-то пожурить, где-то пристыдить из воспитательных соображений, а иногда можно сделать вид, что ты этого не заметил. Ну, это по ситуации. Практические работы проводим тоже. Поскольку я всю свою работу прекрасно наощупь знаю. Я их знакомлю с различными узлами вагонов могу все разобрать, собрать, показать и научить самих это делать

– Вы самодостаточный человек и у вас  в отличие от многих незрячих работа, не связанная с Обществом. Зачем вам нужно Общество?

- Дело в том, что вот те 7 или 5 лет, которые я не работал, вот эти годы я провел в Обществе. И даже, может быть, не столько в Обществе Невского района, сколько в том самом реабилитационном центре. Когда я закончил обучение, мы вместе с Тамарой Михайловной Великановой, она тогда была директором, сделали там клуб по интересам для слепых. Я был как бы его председателем. И в этом клубе у нас был и музыкальный кружок, кружок рукоделия, спортивный кружок, по приготовлению пищи кулинарный кружок, психологический. То есть были такие секции, и люди в эти секции ходили. Мы этот клуб формально никак не оформляли, это слишком сложно и ненужно было, но он существовал. И со временем, когда я вернулся на работу, у меня, конечно, времени уже на это  стало меньше, но активисты того клуба ведут подобную работу в своих организациях. естественно, мне досталась моя организация. Я чувствую, во-первых, свою обязанность организации. Во-вторых, я знаю, что организация необходима.  когда человек теряет зрение с детства, у них есть специальные школы, они как бы находятся в теме. А вот те, кто теряют зрение будучи зрячими людьми они попадают в такой информационный вакуум, не знают, что им делать. И вот наша в том числе организация и вообще Общество Слепых первая функция – это помочь  заполнить этот информационный вакуум. То есть куда пойти, где получить навыки, как можно получить технические средства реабилитации в виде увеличителя, устройства для чтения аудиокниг, например, ну  и так далее. Опять же эмоциональная какая-то поддержка. ТО есть у нас люди приходят на прием, звонят нашему председателю, она с ними по телефону или лично обязательно поговорит, спросит как дела. Человеку не хватает общения. мы проводим праздники различные здесь. иногда это просто даты какие-то. Допустим, как День белой трости. или День пожилого человека. по таким дням тоже мы проводим какие-то здесь музыкальные вечера. вечера встреч. Потому что люди сидят по квартирам, но они стараются приходить  на такие  встречи, чтобы друг с другом поговорить, послушать хорошие песни, музыку. У нас куплена кое-какая радиоаппаратура гитары, микрофончики, микшерский пульт, чтобы можно было все это подключить. Есть у нас ребята, которые очень хорошо поют. мы приглашаем наших коллег из других организаций, где тоже есть художественная самодеятельность. То есть работа кипит.

Поскольку я все-таки инженер, различные технические проблемы, связанные с приобретением какой-то техники, определением, что нам необходимо для нашей работы лежит на мне. Опять же, какой-то мелкий ремонт, этой же самой техники, в принципе, тоже я при необходимости могу выполнить. при необходимости могу кого-то поучить ориентированию  на улице, как правильно ходить с тростью, как ею пользоваться. Но это если кому-то нужно, потому что этим, в принципе, занимается центр на Джамбула.

– Оглядываясь на себя на того, каким вы были до травмы. как вы считаете,  какие с вами перемены, может быть, личностные, духовные, произошли. Можете вы себя сравнить сегодняшнего и того?

- Здесь две большие разницы. Конечно, во-первых, тогда мне было 30 лет, сейчас мне 40. За 10 лет любой человек, особенно в этом диапазоне (30-40), обычно довольно сильно меняется в духовном плане. когда произошла травма, здесь на самом деле мне в чем-то повезло, потому что  эти годы, там 5-7 лет не был загружен работой… Потому что когда ты работаешь, у тебя работа – дом – работа. То есть некогда на что-то там переключиться. А здесь есть время подумать, проанализировать какой-то свой жизненный опыт. Это то, что обычно у людей получается, когда они выходят на  пенсию, то есть в старости. Почему старики мудрецы. Потому что у них появилось время проанализировать свою предыдущую жизнь. Вот у меня эта возможность появилась раньше. Жизненный опыт уже какой-то был, и вот, конечно, благодаря такому анализу, ну очень много изменилось в мироощущениях, в отношении к миру. появилась возможность изучить духовную литературу.  не со слов различных церквей. именно взять литературу, почитать, увидеть, что, оказывается, там не написано ничего того, чего бы нам не давали в институтах, где преподают материалистическое мировоззрение. Оказывается, что эти два направления, они дополняют друг друга и получается цельная картина. То есть ты понимаешь, что, оказывается, это не ерунда, что нам рассказывали во времена советской власти. Оказывается, что все абсолютно четко стыкуется и дополняет друг друга. Значит, в этом что-то есть.

Просто на самом деле у меня всегда было какое-то недопонимание. мы философию изучали в институте, обществоведение и так далее. Всегда было ощущение какой-то неполноценности. То есть нам дают груду информации, но она не стыкуется. То есть вроде все оно так, но она не стыкуется. Когда появилось время, я пытался ходить к батюшкам. Какая-то поддержка нужна была. Но они меня не удовлетворили как раз таки. Не смогли ответить на то, что меня мучало на тот момент. я начал сам искать ответы на вопросы, которые у меня возникали еще в студенческие годы, я нашел их, читая духовную литературу. Ну, естественно, такую литературу, которая доступна. Потому что для человека не церковного далеко не всякую литературу удастся прочитать. Вот когда я увидел, что вот все совпадает, паззлы складываются, вот тогда да. Я тогда начал ходить в церковь, начал понимать, о чем там говорят.

Я технарь, поэтому все воспринимаю через логику. Через доказательства. Я из тех, кого называют «Фома неверующий». То есть мне очень тяжело просто поверить, мне нужно понять. Я для себя это понимание нашел, все доказательства нашел, поэтому для меня это все абсолютно логично. То есть, это не просто вера. Хотя учат, что человек должен именно искренне верить. А там какие-то доказательства – это все вторично. Для меня первичны все равно доказательства, я доказательства для себя все нашел.

– Часто так бывает, что человек, когда его настигает слепота, особенно когда это с ним происходит уже в зрелом возрасте, он не готовится к этому с детства, Он это  воспринимает как какой-то несправедливый удар, как признак, что как раз Бога-то и нету, раз такие ужасные вещи могут происходить в жизни.

- Действительно возникает иногда такое ощущение. Хотя те, кто хотя бы немножко с этим знаком, они знают, что в таких случаях нужно задавать себе вопрос не «за что ты получил это?» а «для чего?». У меня тоже сначала возник вопрос, что я такого плохого сделал, что со мной все это произошло? А если задать вопрос для чего, я сейчас могу сказать. Посмотрите, вот если бы со мной это не произошло, значит, не было бы клуба в реабилитационном центре. Но есть некоторые люди, благодаря этому клубу, как раз реабилитировались. То есть они были хорошими музыкантами, но они опустили бы руки.

Поэтому вот, опять же, не «за что?», а «для чего?» Я занялся педагогической работой более активно. Потому что научной работой я тоже занимаюсь, но не в состоянии все-таки столь активно ей заниматься, как занимался раньше. Я это оставил ребятам помоложе. А сам сейчас перенацелился на педагогическую работу. я так думаю, что, наверное, у меня есть к этому какие-то склонности.  мне эта работа нравится, мне кажется, что у меня эта работа удается. Значит, наверное, это было нужно.

 

С первых минут знакомства Денис производит впечатление духовно сильного человека, который не сломался, не замкнулся на собственных бедах и проблемах, а постоянно нацелен на помощь другим. Денис даже сказал мне, что сумел принять свою судьбу, как определённое жизненное предназначение, ведь его опыт, профессиональные знания, энергия  востребованы среди незрячих, и он уже успел сделать кое-что полезное.

 

- Человек каким был, таким он и остался, но просто видеть перестал. Он на своём старом опыте на профессии вылезал. Мы постоянно по разным вопросам с друг другом общаемся и многие дела начинаются с каких-то таких неформальных обсуждений, с тем же Центральным Обществом Слепых, или допустим с метрополитеном. Вот если будете в метро обратите внимание, у нас на каждой станции в метре от края платформы есть рельефная, выступающая такая полоса. Она обычно из гранита сделана. Вот это сделано как раз в результате того, что мы когда-то обсуждали проблему, как ориентироваться слепым на станциях метро при самостоятельном передвижении.  мы  это обсуждали в кулуарах, поговорили с Колосом, с нашим председателем СПБРО ВОС, вышли на метрополитен. А метрополитен выслушал наши пожелания и сказал: да мы вполне это можем сделать. И он это сделал. У нас сейчас все станции оборудованы такой вот полосой. Постоянно, когда находимся на эскалаторах, по радиовещанию социальная реклама о помощи людям с белой тростью. Рассказывают, как им нужно помочь. То есть зайти на эскалатор, сойти с эскалатора, пройти по платформе, сесть в поезд, выйти из поезда. Процент внешней помощи от людей вырос процентов на 50 сразу. То есть люди сами стали предлагать свою помощь.  а все это начиналось вот с таких бесед, с обсуждения друг с другом этих вопросов. когда я потерял зрение, поскольку я человек, привыкший все-таки заниматься научной работой, конструировать, что-то диагностировать, Мы стали обдумывать. Вот результатом всего этого стала, в том числе, модернизация метрополитена. Хотя я и не говорю, что я это все придумал. Ну, где-то я стал тем пинком, который запустил эту работу. И, в принципе, это нужно сделать на всех метрополитенах в нашей стране. Это очень здорово помогает. Потому что я иду тростью по ровному полу, нахожу этот бортик маленький, и держась как бы тростью за этот бортик могу вдоль всей платформы пройти. Особенно это касается тех станций, где колонн нету. Допустим, Садовая у нас. Там шатрового типа станция. То есть  никаких ориентиров нет. Звук там тоже очень гуляет, на слух практически не сориентироваться. Ты тростью зацепился и пошел. И ты знаешь, что у тебя еще до края платформы метр. То есть ты вдоль этого бортика идешь абсолютно спокойно, не боясь никуда свалиться.

 – С кем-то из незрячих из других регионов общаетесь, опытом обмениваетесь?

 - У нас в стране существует интернет-сообщество. Существуют почтовые рассылки, связанные там с бытовыми проблемами, с техническими средствами,  с компьютерными технологиями. Вот у нас есть интересный сайт, называется «Тифлокомп». Это компьютерные технологии для незрячих. на этом сайте очень много всякой информации. Потом мы ездим на различные фестивали. поскольку я занимаюсь еще бардовской песней, сочиняю  песни, вот однажды я был на всероссийском фестивале бардовской песни. Там я познакомился со многими людьми из других регионов, и в частности с Тюменской области, из Елуторовска, и мы даже друг к другу ездили в гости после этого. Но уж через интернет общаемся постоянно. Из Москвы у нас тоже есть друзья.

– Какие у вас творческие планы?

Мойкин: - Поскольку сейчас все-таки основное время занимает работа и семья, у меня в этом году ребенок родился второй, поэтому творчество сейчас немножко, как бы сдвинулось в сторону. Хотя ежегодно я выступаю на фестивале бардовской песни Общества Слепых. Это «Струны Северной Пальмиры». Поэтому, естественно, я буду планировать участвовать в нем. За последние несколько лет несколько песен новых появилось. Может быть, по весне поучаствую всероссийский у нас конкурс «Весенняя капель» в Санкт-Петербурге проводится. Тоже бардовский фестиваль. Дальше по ситуации. Фестивалей много у нас проходит. А по времени как будет получаться, я не знаю, смогу ли поучаствовать.

 

Между тем жизнь в собрании Невской организации идёт своим чередом - около десятка её членов что-то мастерят за большим круглым столом.  Я подхожу к одной из женщин, узнаю, что зовут  её Татьяна Васильевна Денисова.

 

– Татьяна Васильевна, расскажите, как часто вы сюда приходите, как время здесь проводите?

- Делаем разные поделки. Сегодня я буду доделывать, вот смотрите, какая будет красивая баночка. Потом я ее отдекорирую, и можно использовать ее как вазочку для цветов. А сейчас вот веточки на столе видите, будем делать. то есть, с удовольствием проводим время.

Вчера мы были на экскурсии, с большим удовольствием посетили три прекрасные церкви. вернулись поздно вечером. Очень остались хорошие впечатления. Сегодня занятия, а потом еще какие-нибудь мероприятия. Ходим на концерты, на спектакли. В субботу были в Троицком, там был прекрасный вечер романсов. Вообще я очень довольна, что у нас есть такое общество. Всегда мы в нем находим поддержку, можно иногда жилетку поплакаться. Галина Владимировна и Ольга лексеевна сами звонят часто, спрашивают, в чем мы нуждаемся, как у нас дела, как настроение, в чем проблемы.

Вот у меня, например, был вопрос по поводу квартиры. там свои нюансы были. я подошла, Галина Владимировна с Ольгой Алексеевной дали мне координаты адвоката, я к нему обратилась, и он мне все  изложил. всё что я хотела услышать, услышала. У нас чаепития бывают ко всем праздникам, просто  домашние мероприятия, типа посиделки. Вот по-домашнему День Рождения отмечали, одной женщина нашей. это нам очень помогает в жизни.

 

К разговору присоединяется Ольга Клавдиевна Капранова

 

 - Мы ощущаем, что это наша семья. мы знаем, что у нас есть люди, которые понимают. Потому что у нас общие проблемы. Мы всегда можем сюда обратиться, чувствуем тыл за своей спиной. Это очень много для нас значит.  

Во многом это заслуга наших руководителей, Галины Владимировны и Ольги Алексеевны. Очень много значит, когда неформальный, а индивидуальный подход, когда знают каждого человека и находят для них свои слова. И  когда знаешь, что  тебе все время стараются сделать добро, о тебе думают – это много значит.