Общероссийская общественная организация инвалидов
«Всероссийское ордена Трудового Красного Знамени общество слепых»

Общероссийская общественная
организация инвалидов
«ВСЕРОССИЙСКОЕ ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ОБЩЕСТВО СЛЕПЫХ»

 

Юрий Лунин

 «Я НЕ ВИЖУ ПРОБЛЕМ»

 

Журнал «Диалог» всегда интересовался яркими людьми – членами ВОС, которые, невзирая на встреченные в жизни трудности, сумели сохранить бодрость духа, чувство юмора, активность. С одним из таких людей нас познакомила Валентина Николаевна Салихова – председатель местной Измайловской организации города Москвы. Итак, знакомьтесь: Андрей Николаевич Мартынов. Можно просто – Андрей. Член Всероссийского общества слепых. Занимается актёрским искусством как любитель, однако его лицо уже неоднократно появлялось на различных телеканалах.

 

- Мне 45 лет. В 93-м году буквально за четыре дня я потерял зрение. Небольшой подгляд есть – в зависимости от погоды. Понижение или увеличение температурное на меня сильно влияет, и я могу вообще ничего не видеть. Но руки помнят, что делать, ноги помнят, куда идти. Ну, бывает, что сбиваю людей. Ну, не без того, конечно. Люди сами невнимательные, а я за них не могу глядеть. Идут мне навстречу и не видят никого.

Надо заниматься собой. Я хожу в тренажерный зал, закаляюсь по мере возможности. Стараюсь меньше всякой химии есть.

Когда я пришел в местную организацию Измайлово, мне понравилось, что люди показывают свои успехи. Кто-то читает стихи, кто-то поет. Очень хотел этим заняться. Тоску я просто не перевариваю.

 

- У Вас всегда такое качество было?

 

- Я думаю, что всегда. Мама моя мне рассказывала: «Андрей, всегда ты не сидел на месте. Надо что-то сделать, чтобы было всем дружно и весело». Оно так с детского сада уже пошло, и когда я в школу пришел - тоже. Не скажу, что я отличник был. Середняк: тройка, четверка… И все равно я проявлялся. «Сегодня надо идти на соревнование. Кто пойдет?» «Мартынов пойдёт».

 

- Это ведь качества нужные, мне кажется, для актера. Может быть, Вас судьба к этому готовила постепенно?

 

- Я тоже задумывался об этом. Я работал на многих предприятиях. Моя основная профессия – слесарь по ремонту холодильного оборудования. Пошел работать на завод. Потом ушел в таксомоторный парк. Таксомоторный парк – это отдельная жизнь. Люди тебе в течение рабочего дня рассказывают много историй. Они разнообразные, они эмоциональные, они трагичные… Каких только не услышишь историй за целый день! Это все в тебе собирается, и потом при разговоре вспоминаешь какую-то историю.

Ну а после такси, когда развал пошел, я пошел работать в районное управление народного образования. У нас была бригада, занимались электрикой, сантехникой детских садов, школ. Когда приходишь в садик или школу, себя вести надо подобающе. Дети: «Ой, здравствуйте, дяденька». Им так же приветливо отвечаешь: «Здравствуйте, дети». С ними надо поддерживать общий язык.

После я заболел. Но не пал духом. В театр «Внутреннее зрение» в КСРК ВОС был набор желающих показать себя в театральном амплуа. Полтора года я уже в этом театре нахожусь. Был спектакль, в котором я уже успел поучаствовать.  Спектакль показывали в Ярославле и здесь по Москве, во многих местах. Меня это затянуло. И хотелось бы еще ролей, ролей, ролей…

Понял, что без зрения можно большие дела творить. Дома, по мере возможности, научился готовить, убираться. Совмещать театральное дело и домашнее хозяйство мне не трудно нисколько. Всё гармонично.

Роли, которые мне дают, чем-то со мной схожи. В «Двенадцатой ночи» мне дали роль сэра Андрю Эгьючека. В роли сказано: «Мне нравится танцевать и петь, я готов только на это». И мне тоже нравится. Правда, петь я не умею. Мне все говорят: «Голос-то у тебя хороший, давай пой…» А я говорю: «Что не умею, то точно не умею». Есть еще один спектакль - «Учим водить автомобиль заочно». Сейчас его ставим. Там мне дали роль дипломированного преподавателя. И надо сыграть лохотрон. Я должен убедить человека, что он на основании наших курсов сможет научиться, и завтра он просто выходит на улицу, садится в свой автомобиль и дороги бороздит. Мне помогает в роли мой жизненный опыт, Ну а в спектакле «Семейный потрет с посторонним» я играю художника. Художник – эмоциональный тоже человек. Влюбился в девушку. Жених этой девушки разыграл историю, чтобы я не влюбился: сказал, что эта семья – сумасшедшая, а им сказал, что я сумасшедший. У меня хорошо получается эту роль играть.

В компаниях ребята говорят: «Андрюха, ты приходи, сегодня день рождения». «Ой, ребят, нет», – говорю. – «И без меня-то там людей будет много». Говорят: «Без тебя компании не будет так весело, будет как обычно: салат, вино, шампанское, «а пойдемте домой». А тут что-то ты расскажешь интересное, все посмеемся, во что-то поиграем. Веселее будет». То есть, мне мой характер помогает и по жизни, и в театральном творчестве.

Как-то мне позвонил режиссер театра «Внутреннее зрение», говорит: «Андрей, есть такая тема: не хочешь сняться в сериале?». На что я сказал: «Вы знаете, я ни разу не снимался, да еще и в сериале, у меня же нету за спиной каких-то курсов театральных». Он говорит: «Андрей, ты просто подходишь на эту роль. Первое: ты сможешь сыграть музыканта; второе: там именно надо, чтобы человек был незрячий. Потому что переучивать зрячего на незрячего – это очень трудно. Расслабься. Тебе говорят «делай это» - делай это и все будет нормально». Когда я пришел на съемочную площадку, меня приветливо встретили. Сразу переодели и сказали, что я должен буду говорить. Потом уже на объекте, в квартире, где меня снимали, спросили: «А как Вы будете двигаться?» Я говорю: «Прежде мне надо посмотреть Вашу квартиру, я сориентируюсь, где дверной косяк, где дверь, где стул, где пианино». Я просто прошелся два раза туда-обратно. Режиссер мне говорит: «Вы готовы?». «Да». И было очень много  дублей. Из-за того, что актер зрячий, который играл следователя, не успевал за мной идти.

 

- А роль заключалась в том, что Вы даете показания следователю?

 

- Да. «А Вы не слышали ничего, что произошло где-то там?» Играю свидетеля. Следователь сперва опешил от того, что в квартире темно. Я предложил ему пройти в комнату. Прохожу, и в это же время режиссер  говорит актеру, который играет следователя: «Иди быстрее». Тот: «Я боюсь, что он упадет». Режиссер говорит: «Ты за него не бойся, ты делай свою работу, он уже сориентировался, он знает, куда идти». И все равно несколько дублей зрячий актер за мной не успевает. Мне говорят: «А давайте Вы, Андрей, помедленнее чуть-чуть будете ходить». Пришлось мне ходить медленнее.

Когда закончился съемочный день, актер, Юра Тарасов его зовут, подошел ко мне и говорит: «Андрей, а как ты вообще по улице ходишь?» Я говорю: «На ощупь. Я слышу, где транспорт идет, знаю район. А по Москве я ориентируюсь, потому что раньше работал в такси».

 

- Атмосфера киносъемок как запомнилась?

 

- Съемки – вещь хорошая. Но мне пришлось очень долго ждать. С 12 часов я до 7 часов вечера ждал, когда будут съемки со мной.

Просто нереально ходить по комнате, в которой проводятся съёмки. Столько аппаратуры: свет, камеры, звук, все подсвечивается, где-то что-то  подслушивается, кругом провода… Я говорю: «Вы на проходе, где я хожу, провода уберите. Я ведь споткнусь, что в кадре Вам неинтересно будет. Это же моя квартира по съемкам-то. Они убрали. Народу очень много. Перед съемкой забегает костюмер – поправил костюм, забегает гример: «Ой, подождите, я Вам макияж поправлю». Потом звукорежиссер: «Подождите, я поставлю Вам микрофончик». Оператор говорит: «Посмотрите сюда». Тут режиссер: «Вы помните текст?». «Да, помню». «Нет, давайте повторим». Помощник по речи проходит с тобой текст. Потом уходит. Говорят: «Камера, мотор, дубль такой-то, такой-то, фильм такой-то, такой-то». И все, начинается процесс.

 

- Это снимали в чьей-то реальной квартире?

 

- Когда ждал своей очереди сниматься, разговорились с ребятами. Я говорю: «А что это за квартира?» Мне говорят: «Многие этим зарабатывают». «Как зарабатывают?». «Ну, вешают объявление: «Сдам комнату под съемки». Им за это платят деньги». Комната не очень большая – может быть, 4 на 3 метра. Там конфуз получился из-за кота. Хозяева сдали комнату, а у них кот. И во время съемок он начал орать дурниной. Вынесли его на балкон, закрыли там, чтобы не мешал снимать. Только он и через окно был слышен. Режиссер: «Заберите Вы этого кота! Где хозяева?»

 

- Хотелось бы еще сниматься?

 

- А почему нет? Если будут предложения, я  не откажусь. Моя знакомая говорит: «Он на всех каналах уже снимался». На первом канале была тема: «Покупаем справку для ГАИ». Я должен был сыграть незрячего, который заранее купил справку медицинскую. Фотография, фамилия, инициалы, паспортные данные – всё есть. Потом эту справку надо было предоставить Госавтоинспекции. Суть сюжета – проверяет ли Госавтоинспекция, насколько эта справка верна, насколько человек здоров и может ли он сесть за руль?

На ТВЦ я снимался, когда был конкурс среди незрячих. Ну, вроде КВНа. «Фактор жизни» называется передача. Там интервью у меня брали. На «Рен-ТВ» тоже брали интервью. Был фестиваль «Московских окон негасимый свет». И мы с Ирой Кирюшиной в роли ведущих себя показали. Много участвуем в жизни нашей первичной организации, помогаем проводить концерты.

 

- Для многих первичная организация – второй дом. Вы так можете сказать о своей организации?

 

- Конечно, могу! Бывает: столько дел надо сделать! Но нет, сперва схожу в первичку, здесь позанимаюсь спортом… Узнал, какую-то информацию о том, что будет проводиться… Пошел в гостиную, сделал себе кофейку, телевизор иной раз послушаю… Что-то помочь починить… Когда уже отсюда иду, я знаю: сколько у меня осталось времени до того, как начать готовить. Значит, сейчас я зайду в этот магазин, зайду в аптеку, если она мне нужна, и потом прямым путем домой. Дома я быстро делаю заготовки и знаю: супруга сейчас вышла с работы, через час я могу уже включать газ. У меня все ставится на плиту, варится, парится, жарится, готовится… Супруга приходит, у нас всегда горячий ужин, вместе сели покушали. Ну, дальше уже рассказы: кто чего за целый день сделал полезного, или что-то произошло такое интересное.

Я с 92-го года женат. Когда я зрение потерял, мы с супругой поменялись обязанностями. Она зарабатывает деньги, я веду домашнее хозяйство. Сейчас ребенок подрос. А до этого и ребенком я занимался: накормить, напоить, одеть, сводить в детский сад, в школу, забрать со школы, сделать уроки устные. Письменные я проверить не могу, потому что нужен подгляд. Плюс готовка, хождение по магазинам.

 

- А сколько сейчас ребенку?

 

- 16 лет ему. Он сейчас заканчивает колледж, там очень много профессий. Он выбрал профессию «слесарь-вентиляционщик». Я знаю, что его специальность во всех структурах нужна. Я ему даже предложил, если не боится высоты, попробовать себя в промышленном альпинизме.У меня знакомый работал по этой профессии, реставрировал купола. Не каждый жестянщик туда залезет, потому что, во-первых, высота, во-вторых, это очень ответственная работа. Наверное, Вы были в каких-то торговых центрах. Торговый центр без вентиляции, без пожарной сигнализации не может быть. А все это очень высоко находится. Забор отработанного воздуха, запахи какие-то – всё это через вентиляцию уходит.

 

- Таким образом, на Вас сейчас только дом остался, да?

 

- Ну, да. Я очень люблю готовить. Ну, по дому, конечно, есть некоторые вещи, что я, скажем, не заметил. Какое-то пятно. Ну, на это есть глаза ребенка, он пришел с колледжа или с работы, говорит: «Папа, а ты сегодня полы мыл?» «Мыл». «А вот здесь пятно». Я говорю: «А я не вижу проблем. Тряпка там». Он возьмет, это все вытрет, и все чисто.

 

- Как, по-Вашему, замечают у нас незрячего человека: больше у нас внимательных людей, или, скажем прямо, «пофигистов»?

 

- Я в этом районе уже 45 лет живу. Когда иду от своего дома в магазин ближайший, мне часто помогают. В магазинах близлежащих меня знают. Что я прошу, мне продают. Да я и не заморачиваюсь: «Ой, а что же мне сегодня купить?» Они мне сами расскажут, что есть. Меня многие знают.