ДИСКУССИОННЫЙ КЛУБ

ЧИНОВНИКОВ ЖАЛКО

Наконец-то общероссийская пресса обратила внимание на проблемы москвичей с дефектами зрения, правда, непрошеная забота нас снова не порадовала. Тринадцатого мая текущего года на страницах популярного еженедельника целеустремлённой журналисткой Анной Астаховой была создана «Слепая зона». Данный факт насторожил неравнодушных и активных тотальников, ведь ключевую идею статьи выразила очень жёсткая фраза: «Незрячие москвичи стали невидимыми для московских чиновников…» Отдельные факты, изложенные в тексте,  нам показались не вполне достоверными, что спровоцировало аргументированные комментарии. Оправдан ли подобный аналитический отклик, судите сами. Вот как начинается публикация:

«В рамках проекта «Москва: территория выживания» газета «Совершенно секретно» продолжает цикл публикаций о непростой жизни людей с ограниченными возможностями в одном из богатейших городов планеты. В Москве, которая претендует на статус современного мегаполиса, практически ничего не делается для того, чтобы облегчить жизнь незрячих. Вернее, власти на словах регулярно проявляют обеспокоенность и не менее регулярно рапортуют об успехах.   Вот только слепым от заверений Собянина и других московских чиновников жить легче не становится…  Даже самое простое и необходимое — например, поход в магазин — несёт в себе угрозу здоровью, а может быть, и жизни. С ежеминутным риском связан любой выход из дома: в магазин, на прогулку, в аптеку, на работу. Проблемы начинаются буквально с первых шагов… Создаётся печальное ощущение, что власти просто не хотят, чтобы инвалиды появлялись на улицах…»

Лично меня несколько напряг откровенно негативный посыл дебюта сложной журналистской партии и воистину потрясли следующие строки: «Незрячие люди в Москве не только не могут видеть, но и не могут покинуть стены собственных домов, хотя на создание необходимых условий на улицах мегаполиса тратятся миллиарды рублей. На практике же получается не доступная среда, а жизнь в изоляции…» Можно подумать, что лишённый зрения россиянин, вырвавшись за пределы мифической столичной резервации, сразу прозреет и получит полную свободу, а туристы или бизнесмены из других регионов, пересекая МКАД, обречены на слепоту. Как бы то ни было такое толкование возможно.

После такого яркого «редакционного вступления» начинается непосредственно сама статья, поделённая на тематические отрезки с броскими подзаголовками, которые призваны привлечь внимание читателей и воздействовать на их эмоциональное восприятие. Казалось бы, талантливая журналистка серьёзно подготовилась к работе, запаслась авторитетными интервью и вооружилась впечатляющими цифрами, благодаря чему усиливается «эффект присутствия» и невольно возникает чувство сопричастности, что свидетельствует о недюжинном мастерстве исследовательницы. Так почему же она допустила столько замалчиваний, неточностей и грубых ошибок, а «старшие товарищи» её не поправили? Впрочем, начнём по порядку.

Репортажная часть обширного материала называется «Один день со слепым человеком». В деталях повествуется  об «экстремальных скитаниях» автора вместе с незрячей москвичкой по неуютным лабиринтам супермаркета и о громогласной борьбе за права инвалидов. Впрочем, подробно останавливаться на данном эпизоде не стану, хотя и там субъективизма хватает. Приведу лишь самое сомнительное заявление: «Зрячие люди ориентируются на ходу, слепому человеку нужно точно помнить количество шагов и поворотов. Если магазин закрыли, то, скорее всего, она развернётся и пойдёт домой без покупок — искать другой не будет, потому что не факт, что найдёт дорогу обратно…» Наверное, такие беспомощные инвалиды по зрению тоже есть, но мне встречаются, главным образом, уверенные в себе тотальники с белыми тростями, которые отлично ориентируются в пространстве. Этому искусству их обучили в специализированных школах-интернатах, местных организациях или центрах реабилитации слепых. Увы, о данной титанической деятельности ВОС, а также образовательных и социальных учреждений в статье нет ни слова! Смею утверждать, что «странники во тьме» не только знают окрестности лучше многих видящих местных жителей, но и отважно выбираются  в другие районы города, а самые продвинутые без сопровождающих путешествуют по всей России, порой отправляясь и в дальние страны. Примером подобных «рейдов в неведомое» могут служить туристические поездки слепых супругов Усачёвых из Волоколамска в десятки государств четырёх континентов.

Следует заметить, что завершающий этап «продовольственных страданий» описан под названием «В Москве закон не писан?» В размышлениях возле кассы появляются настоящие «перлы» интеллектуального красноречия. Их просто невозможно игнорировать: «Слепой человек не может проверить чек, сравнить цену на ценнике и пробитую сумму. Я никогда не обращала на это внимания, но мне объяснили, что на денежных купюрах нет никаких символов или выпуклостей для слабовидящих. На ощупь можно различить лишь мелочь, монетки…» Спешу сообщить Анне Астаховой, что  слабовидящие, в отличие от слепых, прекрасно разбирают крупный печатный текст и даже частенько не имеют инвалидности по зрению. К тому же чем расспрашивать случайных собеседников, уважаемая «бытописательница» лучше бы заглянула в собственный кошелёк и внимательно рассмотрела банкноты. Если они не слишком затёрты, то на них как раз прощупываются небольшие рельефные обозначения, а «послужившие» купюры идентифицируются по формату. Кстати, за сравнительно небольшие деньги сегодня можно приобрести карманный аппарат, легко определяющий номинал. Существуют и гаджеты, считывающие и озвучивающие оперативную информацию с ценников и чеков. Конечно, они  подороже.

Пожалуй, наибольшее впечатление вызывает проникновенная история под броской вывеской «По вине государства». В ней появляется очередная обиженная судьбой героиня, которой необходимо помочь. О тяжёлом материальном положении жертвы ужасного террористического акта рассказывает  её сестра. Кульминацией стали чрезвычайно жалостливые  фразы, которые позволю себе  процитировать: «Раньше выдавали продуктовые наборы, сейчас для этого нужно, чтобы пришла комиссия, оценила уровень нашей жизни, потом надо собрать все необходимые документы, что малоимущие, и только потом примут решение. Пенсия небольшая, необходимого стажа у Натальи не набралось, только инвалидность. А пенсии по инвалидности не индексировались со времён Ельцина…» Разумеется, трагичная ситуация заслуживает сочувствия, но принцип чёткого изложения фактов всё равно должен обязательно соблюдаться. Хочу подчеркнуть, что в настоящее время инвалиды и другие пенсионеры на «Социальную карту москвича» ежегодно получают, как минимум, по пятьсот рублей, на которые можно отовариться в определённых магазинах. Наборы к праздникам и другая материальная поддержка от местных властей или благотворителей тоже сохранилась, но в меньших объёмах. Кроме того, многие малоимущие и одинокие подопечные социальных работников были адресно обеспечены бытовой техникой, в частности, холодильниками или стиральными машинами. Журналистка могла об этом и не знать, зато, как правило, дважды в год в прессе и на телевидении, включая программу «Время», россиянам сообщают об  очередных индексациях  пенсий и пособий. Как бы иначе существовали члены Всероссийского общества слепых, если бы этого не происходило на протяжении последних полутора десятилетий?! Конечно, всегда хочется большего! Нам остаётся надеяться, что и в напряжённый период экономического кризиса, отягощённого санкциями, руководство Российской Федерации найдёт возможности сохранить льготы для граждан с дефектами зрения хотя бы  на прежнем уровне.

Сравнительно небольшой информационный фрагмент «Миллион незрячих» содержит  статистические данные и общеизвестные сведения, поэтому для нас особого интереса не представляет, да и копаться в мелочах не хочется. Правда, опубликованным цифрам я бы не слишком доверял, потому что в других случаях их точность оставляла желать лучшего.

О том, что  «Незрячие и Интернет» неразрывно связаны, тоже сказано немало. Вот типичная цитата: «В поликлинике постоянно спрашивают: «Как слепой может за компьютером работать, как будет искать информацию в Интернете?» И очень сложно объяснить, что данные можно выводить визуально, аудиально, тактильно. Что все эти задачи успешно решаются уже сегодня…» Несмотря на все аргументы: «Врачи не дают им справку о состоянии здоровья для поступления в институт или трудоустройства…» На самом деле, оформить документы для получения Индивидуальной программы реабилитации можно, правда, иной раз приходится похлопотать. Хотя наличие ИПР не гарантирует успеха на свободном рынке вакансий, тем более для очень  пожилых претендентов, а ведь они составляют подавляющее большинство членов ВОС.

Тут же уважаемая Анна ссылается на народные массы: «По опросам, только десятая часть незрячих умеют пользоваться Всемирной паутиной. Этот незначительный процент связан с тем, что персональный компьютер не входит в список реабилитационных средств для инвалидов, а современные модели гаджетов с голосовыми интерфейсами не настолько дёшевы, чтобы ими можно было оснастить всех инвалидов за их же счёт. Из-за этого в Москве пользователи ощущают информационный голод намного острее, чем, например, в европейских столицах, где учитывают их потребности…» Это не совсем так. В ряде регионов, включая столичный, благодаря спонсорам, благотворителям и жертвователям, а кроме того,   по целевым программам и выигранным грантам незрячие старшеклассники, студенты и работники интеллектуального труда с дефектами зрения бесплатно обеспечивались ноутбуками или смартфонами. Ну, а что касается «жажды знаний», то доступных источников различных сведений, мне кажется,  даже многовато. Сегодня проблема гиподинамии становится реальным бичом цивилизации, а страдают в первую очередь инвалиды, у которых вынужденные ограничения в передвижении связаны с повышенным риском!

«Путь в неизвестность» для тотальников начинается прямо с порога собственного дома, так как непредвиденные препятствия и другие неприятные сюрпризы поджидают уже там, а вот надёжных ориентиров частенько не хватает. Правда, их наличие не гарантирует полную безопасность. Снова в сокращённом виде цитирую статью «Слепая зона»: «Во всём мире для слабовидящих людей на тротуарах кладут тактильную плитку. Направляющая имеет рельефные полоски, предупреждающая — точки… Слепые легко считывают сигналы… Так есть во всём мире — в Европе, в Китае, в США…   Но у нас такую плитку выкладывали люди, незнакомые с инструкциями: плитка может быть выложена просто узорами или упираться в клумбы, мусорные урны, припаркованные машины. А означать она будет «дорога свободна, иди». При этом плитка недолговечна, рассыпается, трескается, что в совокупности с ущербным асфальтом и дорожными ямами создаёт просто непреодолимую полосу препятствий для слепого. Но это тема отдельного расследования…»

Последнее утверждение вроде бы настраивает на особую тщательность в подборе доказательств и осторожность в комментариях, да только авторитетная газета не позволяет расслабиться, печатая очередную порцию «информации к размышлению». Вследствие этого опять приходится высказывать противоположное мнение. Конечно же, в Африке и Океании, а кроме того, во многих уголках Латинской Америки и Азии не создают никаких привилегированных условий для «путников во мраке», а комплексная реабилитация вообще отсутствует. Там и пенсии-то платят далеко не везде. Кроме того, на мой сугубо субъективный взгляд, дорожные покрытия в столице значительно «похорошели» и даже пробки стали чуть-чуть менее напряжёнными, хотя нерешённых задач ещё хватает. Одной из них для маломобильных граждан и женщин на высоких каблуках или с колясками как раз и стала жёсткая и прочная плитка с излишне выпуклым рельефом, порой действительно расположенная неправильно. Она затрудняет передвижение и провоцирует травмоопасные происшествия. Жаль, что её коэффициент полезного действия крайне низок, а соотношение цены и качества удручает. Лучше бы направили эти нерационально растраченные средства на развитие службы индивидуального сопровождения и социального такси, которые в анализируемом тексте даже не упомянуты.

В занимательном материале тесно переплелись производственные темы. При этом под особым углом зрения рассматриваются якобы неэффективные «специальные предприятия ВОС», где «рабочие места не создаются», так же как и в целом по стране. Чтобы дискуссия была аргументированной, здесь вновь придётся ссылаться на первоисточник: «В России функционирует целая сеть специальных предприятий ВОС, созданная ещё во времена Советского Союза, однако сейчас они на грани закрытия, так как оборудование там устаревшее, конкурировать с современными предприятиями они не могут, государственные тендеры выиграть не могут, зарплаты сотрудников нищенские — около пяти тысяч рублей… Да и не хватает в столице таких предприятий. На весь многомиллионный город их только семь, а всего по России — 152. Количество рабочих мест для слепых там невелико…» В тексте настойчиво подчёркивается позиция зрячих работодателей: «Предприятия предпочитают заплатить в государственную казну денежную компенсацию, но не создавать отдельные высокотехнологичные рабочие места для инвалидов…»

Не стану придираться к некоторым цифрам и не вполне корректной терминологии, а выскажусь  по существу. Что касается мнимой «беспросветной убогости и бесперспективности» наших хозяйственных обществ, смею утверждать обратное! Это подтверждают долгосрочные договора с РЖД и всеми ведущими автогигантами страны. Современная кооперация взаимовыгодна, даже в кризис, а рекламации на продукцию ВОС практически отсутствуют, ведь она, в основном, производится на высокоточном оборудовании ведущих фирм мира. Кстати, согласно закону, заработная плата любого гражданина не должна быть ниже прожиточного минимума соответствующего региона, а в нашем мегаполисе он гораздо выше заявленного. Для справки: в столице чуть более десяти тысяч членов ВОС. Вместе с жителями соседних областей, а также законопослушными приезжими из других регионов Российской Федерации и иностранцами с временной регистрацией инвалидов по зрению наберётся всего тысяч двадцать. Причём подавляющее большинство из них составляют слабовидящие, которым особые условия труда не требуются. К тому же туристы, дети и старики не претендуют на службу. Так что львиная доля людей с дефектами зрения автоматически выбывает из борьбы за «престижные и доходные делянки под солнцем»! Поэтому среди столичных тотальников трудоспособного возраста реальных безработных крайне мало. К тому же некоторым людям с ограниченными возможностями здоровья просто «удобнее» и привычнее без хлопот сидеть по домам, читая «говорящие» книги, общаясь в чатах или занимаясь творчеством.

Дальше — больше! Унизительные для незрячих оценки множились: «Российское общество относится к инвалидам как к чему-то ненужному, обременяющему всех и вся, не имеющему достаточного интеллекта… Зарубежный опыт, свидетельствующий о том, что слепые могут стать полноценными членами общества и даже занимать высокие государственные посты, как, например, в Германии или Израиле, в России не работает. Клеймо «лишнего человека» ставится вместе с медицинским диагнозом…» Я думаю, что с подобной постановкой вопроса вряд ли согласятся депутаты Государственной Думы Российской Федерации вице-президенты ВОС Владимир Вшивцев и Олег Смолин, а ещё тринадцатикратная паралимпийская чемпионка Рима Баталова. Кроме того, десятки наших представителей активно трудятся в органах власти различного уровня и в составе общественных палат, в комитетах и рабочих группах, созданных при министерствах и ведомствах.

Надо отметить, что в публицистическое полотно довольно искусно вписано по сути мини-интервью с заместителем генерального директора Культурно-спортивного реабилитационного комплекса ВОС. Как утверждает журналистка Анна  Астахова, уважаемый Андрей Мочалин, в частности, сказал: «Предприятия ВОС — это по большей части низкоквалифицированные рабочие места с низкой оплатой труда. В основном, это операторы полуавтоматов, сборщики электроустановочных, картонажных изделий… Работа монотонная. А человек с хорошим высшим образованием хочет интересную работу, социальный статус… На Западе незрячие работают программистами, юристами, финансовыми аналитиками, среди них много «компьютерных писателей»… В России такой рабочей среды пока нет… — зрячий  руководитель свой монолог продолжил в том же ключе. — На сегодня задача трудоустройства почти неразрешима. Оборудовать рабочее место незрячего компьютерщика стоит около миллиона рублей. Помимо этого, ему необходимо выделять сопровождающего или помощника, соблюдать условия труда и нормированность рабочего дня, другие условия. Люди подсознательно стараются держаться подальше от инвалидов… Законы есть, но они, к сожалению, пока не работают так, как нужно…»

Увы, очередная нестыковочка вышла! Почему-то у нас не принято замечать и хвалить отечественные достижения. Видимо, досадный пробел придётся восполнять мне. Докладываю: столь разветвлённой  системы производственных предприятий для слепых нет нигде на планете! Нам многие завидуют. К тому же необходимо подчеркнуть, что в Российской Федерации — сотни членов творческих союзов, кандидатов и докторов наук, а ещё с полдюжины академиков с дефектами зрения. В строю десятки генеральных директоров хозяйственных обществ, руководителей и ведущих специалистов юридических и торговых фирм. Дипломированных слепых немало среди психологов и компьютерных виртуозов. О талантливых музыкантах и массажистах, отлично обученных в специальных колледжах, нужно рассказывать отдельно. В нескольких московских вузах и училищах  тоже есть группы подготовки классных мастеров различных профилей. Таким образом,  и в экстремальных условиях жёсткой конкуренции на свободном рынке вакансий трудоустраиваются  тысячи маломобильных граждан. На собственном опыте убедился, что при необходимости рабочее место можно оборудовать подешевле, а при умелой и рациональной организации процесса даже тотальники в состоянии выполнять свои обязанности абсолютно самостоятельно! Поэтому меня не устраивает и некорректное утверждение «учёных мужей», которое давно набило оскомину: «Не секрет, что 80 процентов  информации дают нам глаза…» Получается, что наш объём восприятия, а значит, и интеллекта, составляет лишь пятую часть от обычного. Почему же тогда собеседники продвинутых тотальников не замечают разницу между нами?..

Нельзя не отметить явные противоречия внутри разнопланового произведения. Возможно, этот поразительный факт свидетельствует о попытке создать впечатление объективности. Приятно удивило, что наряду с довольно спорными утверждениями Андрея Мочалина в текст просочились его соответствующие реалиям высказывания, по многим пунктам опровергающие автора статьи «Слепая зона»: «Вместе с тем нельзя не заметить, что в последние годы российское государство стало много делать для людей с инвалидностью, значительно увеличилась и бюджетная поддержка нашей реабилитационной работы по линии Министерства труда и социальной защиты. Это даёт возможность развивать высокотехнологичные реабилитационные и образовательные программы. Раньше о таких возможностях мы могли только мечтать…»

Во фрагменте под названием «Самая большая проблема — человеческий фактор» опытный сотрудник КСРК ещё добавил позитивных деталей: «Мы организуем кинопросмотры, у нас есть театр, спортивные секции, курсы — но это два-три раза в неделю. Работа же должна быть ежедневной. Общение только через компьютер часто искажает представление об окружающем мире. У нас работает отдел адаптационных технологий, там могут поставить на телефон персональный навигатор. Сама программа и обучение для ста  незрячих в год бесплатные. Человеку нужно выйти из дома. И вернуться обратно. Получается, когда есть трость, собака-поводырь и навигатор — он уже приобретает высокую степень свободы передвижения…»  

В заключение хочу отдать должное профессионализму популярного издания. Тираж в 725 тысяч экземпляров восхищает, особенно сегодня, но в то же время накладывает дополнительные обязанности. Разумеется, непросто нести тяжкий груз ответственности за корректность изложения фактов и безукоризненную правильность публикуемых материалов. Высокую планку достойного средства массовой информации с традициями нужно держать даже в мелочах. Мне казалось, что мой любимый писатель Юлиан Семёнов и выдающийся обозреватель Артём Боровик четверть века назад создавали газету «Совершенно секретно» для решения глобальных задач борьбы с мировым злом. Неужели основатели и первые главные редакторы еженедельника так отличаются от своих правопреемников и последователей? Впрочем, в нынешней сложной экономической ситуации важную роль играет повышенный спрос на печатную продукцию, что приносит и дополнительный доход. Только стоит ли зарабатывать такими методами?

        Владимир Бухтияров

ВСЁ НЕ ТАК ПЛОХО

Я вполне понимаю и, что естественно, разделяю чувства автора статьи «Слепая зона» Анны Астаховой — это ещё одна попытка воззвать к совести чиновников столичного правительства и префектур, но пока, несмотря на продление действия всероссийской программы «Доступная среда», многие звенья власти стараются не замечать наличие этой программы.

Поскольку в Москву я приезжаю на работу, а живу в Калужской области, не могу не сказать о том, что у нас на улице Русиново в посёлке Ермолино, которую с лёгкой руки кого-то из журналистов называют теперь «городом слепых», о доступной среде остаётся только мечтать. Несколько лет назад благодаря настырности председателя местной организации ВОС А.А. Раковича около автобусной остановки был установлен звуковой светофор, положена плитка на нескольких дорожках. Ещё со времён советской власти дорожки оснащены ориентирами, которые помогают незрячим не сбиться с пути. Примерно в то же время Александр Александрович Ракович «пробил» открытие компьютерного класса, где любой инвалид по зрению может обучиться азам компьютерной грамотности. Есть и тренажёрный зал, который также посещают незрячие любители здорового образа жизни.

Уже второй год в местном клубе занимается вокальный ансамбль «Ивушка». За столь небольшое время коллектив съездил в Крым на фестиваль «Крымская осень», где вызвал симпатии у многих зрителей, выступает на районных праздниках, в мае этого года принял участие в открытом районном фестивале «Славянский мир», приуроченный ко Дню славянской письменности, и получил там диплом IIстепени.   Казалось бы,  живи да радуйся! Но, к сожалению, администрация посёлка не только не поддерживает хорошие начинания нашего председателя — она нас  не видит и не слышит.

Но моя цель — не плакаться на плохую жизнь, а как раз наоборот: отобразить то хорошее, что всё-таки делается для инвалидов по зрению. В частности, совсем недавно я узнал, что в Наро-Фоминске открыли деловой центр «Гермес», в котором прошёл форум, посвящённый программе «Доступная среда». На этот форум приехали не только инвалиды, проживающие в Московской области, но и представители других регионов России. Всех приятно удивило то, как деловой центр приспособлен для удобства инвалидов разных категорий. Это и пандусы, и озвученный лифт, и брайлевские надписи, что пока ещё редкость в учреждениях нашей страны.

Но особенно меня поразило появление в московском метро службы инспекторов по обеспечению мобильности пассажиров. Во-первых, радует само появление такой службы, а главное, меня приятно удивляет отношение инспекторов к своему делу, к тем людям, с которыми они работают. Сами себя в шутку они называют «мобильниками», но при встречах с нами, инвалидами, представляются по всей форме. К нам впервые инспектор подошла больше года назад, когда мы возвращались с работы. Она предложила нам помощь, от которой мы не отказались. От неё мы и узнали, что теперь в метро на нескольких станциях дежурят инспекторы помощи маломобильным пассажирам и что можно заранее оформить заявку, благодаря которой вас встретят и проводят до нужной станции метро. Несколько раз инспекторы встречались мне в метро, когда я ехал на работу. Они провожали меня до колл-центра и настоятельно просили звонить их операторам и оформлять заявку, по которой инспектор мог бы прямо от нашего офиса проводить меня до вокзала. Где-то с полгода назад я и начал так поступать и ни разу в этом не разочаровался: работники метро, которые едут со мной от «Каховской» до «Киевской», неизменно оказываются тактичными, предупредительными, общительными.

Я могу долго о них писать в превосходной степени, так как не очень часто встречаю в одном месте столько доброжелательно настроенных людей, которые помогают не просто по обязанности, но делают это, что называется, от души. Они сетуют на то, что от работников нашего колл-центра, где трудится большое количество тотально слепых, практически не поступает заявок. Постепенно количество заявок увеличивается, и инспекторы даже помнят некоторых моих коллег по имени.

Как-то раз я выходил из офиса за одним моим товарищем по работе, который, как и я, шёл с тростью. Я знал, что меня должен был ждать инспектор. К моему удивлению, человека передо мной девушка пропустила, а обратилась прямо ко мне.  Когда я этому удивился, она сказала, что ещё на «Киевской» инспектор Евгений, который знает меня, описал ей мои приметы.

Да, Евгений меня знает, и довольно давно: ещё год назад он несколько раз провожал меня до работы и даже встречал меня на обратном пути. Я бы с большим удовольствием ходатайствовал об объявлении благодарности всем инспекторам, меня сопровождавшим, но, во-первых, не знаю всех фамилий, а во-вторых, боюсь кого-нибудь забыть и этим незаслуженно обидеть отличных людей.

А ведь работа у них далеко не лёгкая: приходится сопровождать детей на экскурсиях, пожилых людей, решивших выбраться на дачу, инвалидов разных категорий.

Мне инспектор рассказывал, что получил удар тростью от незрячего человека после того, как предложил ему помощь. Видимо, мужчина принял работника Метрополитена за мошенника.

9 мая для меня был днём рабочим. Утром, как обычно, я прошёл турникет на станции метро «Киевская» и сразу же меня окликнули:

— Здравствуйте, Владимир Александрович! Инспектор Светлана.

Меня умилило даже не то, что девушка вспомнила мои имя и отчество, но то, что работала она в это время по заявке и ждала ветерана с цветами, но всё-таки успела проводить меня до электропоезда метро.

Вообще, позитива в отношениях разного рода структур и нас, инвалидов по зрению, хватает. Чего стоит, например, труд волонтёров на восовских мероприятиях. Я лично был свидетелем их работы только в последние месяцы и в Саратове, и в Брянске, и в Калуге.

Не могу обойти словом и наш Центр мониторинга общественного мнения, где трудится больше двухсот операторов, которые проводят социологические опросы по телефону, на входящей линии принимают звонки от москвичей, фиксируют их обращения, просьбы, пожелания, которые передают в правительство Москвы.

Наш колл-центр работает уже четвёртый год. За это время многие незрячие люди с совершенно разным образованием стали опытными операторами. Конечно, костяк операторов — это те, кто работал в известном многим «Телекурсе», где числилось несколько тысяч инвалидов по зрению. Но, как говорится, «ничто не проходит бесследно», и благодаря работе в «Телекурсе» несколько сотен слепых людей довольно хорошо освоили компьютер и с удовольствием пришли работать в новый колл-центр.

От метро «Каховская» к главному входу гостиницы «Берлин», где находится наш офис, ведёт рельефная дорожка, установлен звуковой светофор, внутри офиса незрячим помогают соцработники.

В своей статье А. Астахова упоминает о Наталье Головиной. Так случилось, что я заочно знаком с Натальей. Она не выглядит несчастной и всеми покинутой. Наталья уверенно владеет компьютером, общается с окружающими с помощью голосовых чатов, является активной участницей интеллектуальных игр, которые нередко проводятся в этих чатах.

Всё это я пишу, чтобы показать, что есть и хорошие начинания, и много замечательных людей воплощают их в жизнь. Думаю, что и о негативных, и о позитивных моментах надо чаще писать,  может быть, и чиновники любого ранга станут со временем менее чёрствыми, и законы более гуманными, и будут эти законы выполняться.

 Владимир Савенков