РУКА — В РУКЕ
ПРИКАСАЕМЫЕ
Мы так часто и много рассуждаем о том, как существенно отличается отношение к людям с ограниченными возможностями в европейских странах, известных своей толерантностью и гуманизмом, и у нас, в России, только-только обращающей взгляд на подобные проблемы. Конечно, надо отдать должное отечественным СМИ, куда последние годы робко, но настойчиво просачивается информация о таких людях, и в связи с этим, а может быть, и благодаря их личной социальной позиции в обществе стали гораздо реже удивляться феномену существования инвалида и его социокультурных прав. А самое главное, мы начали осознавать зависимость ожидаемых метаморфоз не от государственных проектов и льготных программ, а от нас самих: от активного участия в общественной жизни людей, имеющих ограничения в здоровье, и тех, кто хочет знать о них, понимать, принимать и передавать другим реальный и объективный опыт общения.
В середине октября «Государственный театр Наций» пригласил зрителей на первый открытый показ эскиза спектакля проекта «Прикасаемые». Желающих оказалось так много, что для всех не хватило мест и многим пришлось смотреть представление стоя. К удивлению счастливых обладателей пронумерованных билетов, при входе в зал им услужливо предложили завязать глаза и добраться до своих мест, конечно, не самостоятельно, а при помощи проводника. Разумеется, на подобный эксперимент согласились не все, но вот сложить пальцы, копируя схему букв дактильного алфавита, неожиданно оказавшегося в программке среди традиционных фотографий и фамилий участников, наверное, попробовал каждый. Там же, помимо брайлевских буквенных обозначений и изображений возможных тактильных маркировок, облегчающих передвижение незрячих и слабовидящих, были напечатаны отрывки историй тех людей, которые стали главными героями предстоящего спектакля. В них не было ни захватывающих авантюрных сюжетов, ни трагических шекспировских переживаний, а только простые, лишённые изысканных словесных фигур повествования о том, как тут же, в одном с нами городе, живут, учатся, работают люди, одновременно не имеющие ни слуха, ни зрения.
— В конце мая на бизнес-форуме в Петербурге Герман Греф, председатель попечительского совета Фонда поддержки слепоглухих «Со-единение», предложил Евгению Миронову, народному артисту России и художественному руководителю московского «Театра Наций», сделать социокультурный проект, участниками которого могли бы стать его подопечные, — рассказала Виктория Авдеева, координатор проекта. — Режиссёром предполагаемого спектакля был назначен Руслан Маликов, художником — Екатерина Джагарова, а драматургом — Марина Крапивина. Эта команда уже удачно создала несколько интересных социальных проектов: документальный спектакль о наркозависимых «Бросить легко» в «Театре Наций» и спектакли «Кеды» и «Дознание» в театре «Практика». Главными участниками проекта, конечно, стали слепоглухие ребята, основной состав которых как-то сам собой сформировался уже после первых встреч. Актёры, принявшие участие в первом показе эскиза проекта, были лично заинтересованы в нём и работали на безвозмездной основе. Огромную помощь на встречах и репетициях оказывают волонтёры, мои друзья, студенты ГИТИСа, участники соцсетей, отобранные по важным человеческим качествам — доброте, открытости, желании помочь. Первое время они общались со слепоглухими ребятами, рисуя и читая зрячие буквы на ладонях друг друга, но постепенно все освоили дактиль, пальцевый алфавит глухонемых. Я сама в проекте с середины августа, фактически с первых организованных встреч с героями, и для меня они, в первую очередь, друзья, со своим особенным восприятием мира, друзья, которым очень нужны общение и поддержка. Я не могу их называть инвалидами — для меня это всего лишь особенные люди. Благодаря им я стала более тактильной, научилась обниматься, и уже не стесняюсь и не задумываюсь прежде, чем обнять кого-то или пожать руку, передавая через это свои чувства, эмоции и тепло. Мне стало ясно, что если у людей есть желание понять друг друга, они непременно найдут способ это сделать. Такие проекты полезны всем, они строятся на простых основах — доброте и внимании. Основными для них становятся прямота, искренность и честность. Для меня общаться с нашими ребятами оказалось легче, чем с некоторыми зрячеслышащими людьми.
— На пару мероприятий нашего Творческого объединения слепоглухих «Круг» (ТОК), которое мы с Мариной Мень создали, приходил режиссёр Всеволод Лисовский с драматургом Мариной Крапивиной, они с нами пообщались. Потом Всеволод предложил нескольким слепоглухим прийти на первую экспериментальную встречу в «Театр Наций». В числе приглашённых была и я, — вспоминает Ирина Поволоцкая, писатель и поэт (член российского Союза писателей), актриса, психолог, участник проекта «Прикасаемые». — Мне же тогда и пришлось заниматься организацией слепоглухих и их переводчиков в этом проекте. Так началась наша Лаборатория «Прикасаемых». Конечно, я воспользовалась такой возможностью, ведь именно подобное и задумывала больше двух лет назад. В детстве и в школьные годы выступала в разных ролях в школьных спектаклях. И в ТОКе к тому времени у нас уже существовала театральная лаборатория. Собственно, ради этого я и стремилась к созданию такого творческого объединения — «Круг». За два года его существования мы пробовали поставить со слепоглухими «Спектакль внутри», и сняли две миниатюры — «Маленькие огоньки большого города» и «Доктор». Пробовали сделать сюжеты по «Нарнии». Для зрячеслышащих то, что мы делали, скорее всего, не представляет никакой художественной или иной ценности, но слепоглухим проект был полезен. Я принимала в них участие не только как актриса, но и помогала в создании сюжетов. У нас был режиссёр, хореограф, переводчики. Было интересно и весело! Но без профессиональной поддержки и денег это всё не могло выйти на должный уровень и заглохло. На голом энтузиазме далеко не уедешь... Конечно, я очень обрадовалась новому проекту, первые встречи которого пришлись на середину августа. Мы начали называть их лабораториями, потому что с самого начала это был поиск — методов, путей и самого наполнения будущего спектакля. Мы общались с разными людьми, и это был взаимный процесс: нам шли навстречу — и мы делали то же самое. На каждой лаборатории была практическая часть, а затем — обсуждение того, что происходило. От нас требовалась обратная связь — мы рассказывали о своих впечатлениях и ощущениях от практических заданий. Затем была танцевальная лаборатория — много движения под музыку. На ней присутствовал Евгений Миронов, и мне повезло поработать с ним в паре. В начале октября — уже репетиции того, что вошло в спектакль. Освоение пространства, в котором нам надо было ощущать себя хорошо и свободно.
Наши встречи стали чем-то совершенно новым для театра. Такого эксперимента никто в России не проводил. Можно даже утверждать, что это первый подобный мировой опыт, — увлечённо продолжает Ирина Поволоцкая. — Эксперимент в том, что рамки, границы мира слепоглухих ломаются так же, как рушатся стереотипы зрячеслышащих в отношении слепоглухих. Это тактильный контакт, когда нет других вариантов.
Как должен был выглядеть спектакль — никто вначале не знал... В итоге нам пришлось поставить эскиз меньше чем за месяц. Нам никогда заранее не сообщали, что будет на встрече. План всегда был один — продвинуться во взаимопонимании ещё немного. Работать со зрячеслышащими актёрами оказалось легко, весело и интересно! Я наблюдала за слепоглухими в процессе лабораторий и видела, как они раскрывались, радовались общению. И зрячеслышащие актёры точно так же шли навстречу ощупью — искали контакты, закрепляли эти коллективные отношения. Через небольшой промежуток времени мы все уже работали как сплочённая команда. Это не описать словами, в этом надо почувствовать!
Руслан Маликов, один из ключевых режиссёров движения «Новая драма», постоянный участник драматургических фестивалей, автор читок и премьерных постановок современной драматургии, так же захвачен проектом:
— С самого начала мы начали называть встречи «театральными лабораториями», в которых исследовали, каким образом театр способен послужить слепоглухим людям, как они вместе со зрячеслышащими могут освоить театральное пространство, пройти вместе определённый путь. Это эксперимент для всех участников проекта. Для слепоглухих — новый опыт столкновения с театром, для зрячеслышащих актёров и волонтёров — новый опыт общения. Для театра проект тоже стал неизведанной областью. Мы не задумывали классический спектакль, постановка которого происходит по определённым законам. Начиная работу, не знали, к чему придём, не понимали финальные точки.
Конечно, важны были и коммуникативные тренинги, — поясняет Руслан. — Мы приглашали всё время новых волонтёров, чтобы у ребят была возможность знакомиться с разными людьми, рассказывать о себе и узнавать о других. В период подготовки эскиза у них произошёл серьёзный рывок в коммуникации, им стало гораздо легче общаться. Они стали входить в контакт лучше и происходило это мобильнее и быстрее, чем раньше. Во время показа зрячеслышащие актёры рассказывали о конкретных человеческих судьбах тех, кто был тут же, на сцене. Это Александр Суворов, участник знаменитого загорского эксперимента; Алексей Горелов с остаточным сегментарным зрением; Светлана Щукина с боковым зрением; Ирина Поволоцкая и Алёна Капустьян со светочувствительностью; Вадим Плевако с крайне слабым зрением и слухом. Рассказывая частные истории, мы больше узнаём друг о друге, а это иное качество общения — без считывания мимики, без поверхностной информации. В дальнейшем мне бы хотелось, чтобы через этот процесс смогли пройти разные ребята.
— Создаётся ощущение, что мы можем! — снова подключается к беседе Ирина Поволоцкая. — Было бы хорошо для всех, если экспериментальный проект станет пусть не театром, но творческой лабораторией, в которой слепоглухие наравне со зрячеслышащими могли бы действовать как актёры, развиваясь заодно как личности. Мне, к примеру, проект помог научиться двигаться в пространстве более свободно — этого мне очень не хватало после ухудшения зрения 5 лет назад.
— На первых репетициях, исследуя возможности слепоглухих ребят, мы поняли, что они могут не только самостоятельно перемещаться в пространстве, но даже танцевать, — добавляет Руслан Маликов. — Когда педагог ставит танец, он показывает движение, чтобы ученик повторил его, но со слепоглухими это невозможно. Каждому участнику нужно буквально поднимать руку, переставлять ногу, всеми возможными способами — тактильно, на дактиле — объяснять, что надо сделать: шаг назад, шаг в сторону. Ребята всё быстро схватывали. И то, как они двигались в танце, зависело от их физических способностей: один более подвижен, подготовлен, другой быстрее устаёт. Мы занимались и пластическим рисунком, учились в движениях передавать настроение. Работая таким образом, постепенно пришли к пониманию необходимости рельефа, особых тактильных обозначений для самостоятельного передвижения актёров. На сцене было три основных зоны: в центре — большие и маленькие круги из верёвок, зоны с крестами разного размера и диагональными полосами. Деревья, ставшие частью декорации, были ограждены несколькими верёвками, пунктирная линия проходила в центре подиума, а специальные предупреждающие линии — за полметра от его края. Слепоглухие и зрячеслышащие (но с закрытыми глазами) актёры двигались в мягкой обуви, чтобы хорошо ощущать тактильные обозначения и ориентироваться в пространстве. И во многом слепоглухие ребята чувствовали себя увереннее зрячеслышащих, испытавших стресс и не обладающих подобным навыком передвижения. Конечно, Александр Суворов прав, говоря, что, закрыв глаза и уши, не становишься слепоглухим, тем не менее, такой опыт даёт хоть какое-то понимание проблемы.
Раньше я совсем не сталкивался с темой слепоглухоты, может быть, только косвенно, когда учился на актёрском и проходил тренинг на ощущение и внимание. Надо было двигаться за партнёром с закрытыми глазами, стараясь понять его без слов, только через прикосновения. Конечно, это поверхностное знание. До проекта казалось, что слепоглухие — люди зависимые, абсолютно несамостоятельные. Знакомство с ними, а особенно с Александром Суворовым, перевернуло представление о них. Конечно, нельзя сказать что мы абсолютно такие же люди, как и они. Как говорит Александр Суворов, до конца зрячеслышащий не может проникнуть в представления и ощущения мира слепоглухим — это своя система координат. В период подготовки эскиза мы ездили в Загорский интернат для слепоглухих детей. Там мы столкнулись с серьёзной проблемой: не все слепоглухие дети с сохранным интеллектом. Нынешняя слепоглухота становится следствием новых причин: современная медицина позволяет сохранять жизнь глубоко недоношенным детям, у которых не успевает сформироваться центральная нервная система. В этом случае высока вероятность серьёзных умственных нарушений, когда становится трудно привить ребёнку даже навыки самообслуживания. И это уже социальная проблема.
На данном этапе проект очень интересен — ответы не на все вопросы найдены. Каким будет мартовский спектакль, пока сложно говорить. Хотелось бы оставить полезные составляющие (интерактивность, треннинговость), может быть, добавить другие истории, реалии, новые ориентиры, к примеру, запахи.
— Сейчас, я знаю, больше слепоглухих хотят поучаствовать в проекте, — завершает беседу Ирина Поволоцкая. — И тут надо понимать, что мы ставим спектакль в настоящем театре, хоть он и документальный. Это серьёзная, ответственная работа, а не просто весёлая игра. Много людей было задействовано, в нас поверили и доверились. В отличие от лаборатории, спектакль — это особый коллектив, где режиссёр должен всё согласовать. Зрячеслышащий же не может просто прийти в театр и потребовать: «Я хочу играть в спектакле!» Так и тут, мы должны показать зрителям действо, на которое они захотят прийти. Кроме того, чтобы участвовать в проекте, надо уметь быть частью коллектива, а не пытаться «тянуть одеяло на себя». Ещё необходимы ответственность, упорство, желание работать над собой, возможность посещать регулярно репетиции. Двое из изначально приглашённых от участия в проекте потом отказались по личным причинам. Их тяготило повышенное внимание к себе. На данный момент у нас сформирована группа для конкретной задачи. И на каждого слепоглухого был один зрячеслышащий актёр. Увеличение количества участников в первом эскизе было бы чревато: пространство ограничено, больше времени уходило бы на общую состыковку, ощущалась бы нехватка переводчиков и зрячеслышащих актёров. К тому же мы были поставлены в жёсткие рамки лимита времени и финансов. Все работали на одном энтузиазме. Режиссёр смог высвободить из своего плотного графика две недели. Актёры приходили в перерывах между основной работой, работающие слепоглухие и переводчики — после трудового дня или специально отпрашивались, часто за свой счёт. Не каждый на такое пойдёт. Эскиз спектакля зрители смогли посмотреть бесплатно, но, учитывая ограниченное число мест, не все, кто хотел, смогли попасть. Даже несмотря на то, что показов было два. Если говорить о личных впечатлениях, то во время первой части спектакля неожиданно пришло полное спокойствие. Когда мы закончили и зазвучали аплодисменты, у меня на глазах даже навернулись слёзы радости, что всё получилось, удовлетворения и — облегчения.
На спектакле побывала и побеседовала с участниками Елена Федосеева